— Двадцать. Я в игре. — Байрон рассеянно потянулся почесать одного из псов.
«Верный признак, что у него ничего нет», — самодовольно подумал Майкл.
— Двадцать, — увеличил ставку Томми. — И десять сверху.
— Я пас! — Джош швырнул карты рубашками вверх и пошел к буфету заправиться толстыми сандвичами.
— Я подтверждаю вашу ставку и увеличиваю ее на двадцать, — очень вежливо произнес Майкл.
— И можете драться за этот банк между собой! — Байрон оттолкнулся от стола и хлебнул пива.
«Парень повышает ставки с самой раздачи, — размышлял Томас, изучая трио очаровательных дам в своей руке. — Ну что ж, посмотрим, из чего он сделан».
— Твои двадцать и еще пятьдесят.
Глядя Томасу в глаза, Майкл невозмутимо подтолкнул фишки к банку.
— Пятьдесят. И еще пятьдесят. Объявляйте или раскрывайте карты!
Томас некоторое время испытующе смотрел на противника, затем процедил сквозь зубы:
— Эта партия твоя. — Он бросил карты на стол и спросил, когда Майкл сгреб банк: — Ну? Что у тебя было?
Но Майкл лишь улыбнулся в ответ и начал складывать свои фишки столбиками. Томас сразу все понял и прошипел:
— Ты надул меня. Я вижу. У тебя ни черта не было!
— К сожалению, чтобы увидеть, приходится платить, мистер Темплтон.
Томас откинулся на спинку стула, прищурился.
— Можешь звать меня Томми, — проворчал он. — Если кто-то меня надувает, он должен называть меня по имени.
— Я сдаю. — Майкл собрал карты и перетасовал их. — Стад. В семь карт, — он ухмыльнулся. — Вы в игре, Томми?
— Я в игре. И я буду в игре, когда ты начнешь извиваться на полу и молить о пощаде!
Майкл сделал первую ставку.
— Мечтать не запретишь.
Томас расхохотался, затем полез в карман.
— Черт побери, Фьюри, ты мне нравишься! Держи сигару. Это настоящая, не те девчачьи, что курит Байрон.
— Спасибо, но я давно бросил, — вздохнул Майкл, чувствуя, что до сих пор жадно вдыхает дым. — И, в любом случае, эти кубинские сигары слишком уж напоминают член.
Джош поперхнулся и вынул сигару изо рта.
— Благодарю, Мик. Теперь я действительно наслаждаюсь своей сигарой.
Томас покатился со смеху и ударил ладонью по столу.
— Сдавай карты! И готовься проиграть последнюю рубашку…
На третьем часу игры Майкл объявил пас и вышел в сад. Остановившись рядом с псами, он уставился на ночное море.
— Отличное местечко, не так ли?
Майкл оглянулся через плечо и увидел подошедшего Байрона.
— Что и говорить, ты не промахнулся.
— Я подумываю построить маленькую конюшню на краю кипарисовой рощи. Маленькую. На два стойла.
— Почему на два?
— Думаю, одиночество несладко даже для лошади. А мне понравилась твоя пегая кобыла.