Как ему это удавалось? Как он мог так на нее действовать, даже не дотрагиваясь?
Габриель твердила себе – ее реакция не что иное, как ужас, но упрямый голос, доносившийся из глубин ее женского естества, нашептывал ей правду. Ее грудь налилась, и она боялась, что ее топ и бюстгальтер лопнут по швам. Дыхание стало поверхностным и неровным. Напряжение было так велико, что Габриель захотелось закричать, открыть дверцу и выскочить на проезжую часть.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем машина остановилась перед домом Кассандры. Габриель невидящим взором уставилась на красивый фасад.
Как она могла желать Люка, когда он смотрел на нее с такой яростью? Неужели у нее не осталось ни капли самоуважения?
Но она прекрасно знала, что это понятие ей незнакомо. Любая уважающая себя женщина не допустила бы, чтобы ее выдали замуж за незнакомого человека. А даже если бы она и стала его женой, она бы не сбежала от него сразу после свадьбы, чтобы он разыскивал ее по всему земному шару. Не важно, было ли это слабостью или отсутствием уважения к себе, результат один и тот же.
– Пойдем, – приказал ей Люк, вытаскивая ее за руку из машины. Его глаза угрожающе блестели в темноте, рот превратился в тонкую безжалостную линию. – Пора положить конец играм.
Открыв дверь, Габриель бросилась в другой конец комнаты. Люк наблюдал за ней со спокойным удовлетворением.
Он видел румянец на ее красивом лице, чувствовал, как она была напряжена в машине.
Встреча с мерзавцем Сильвио только усилила гнев, владевший Люком с того момента, когда он узнал, что его невеста сбежала, а ему придется иметь дело с последствиями ее побега. Сильвио был самым назойливым из всех папарацци, которые преследовали его годами. Этот скользкий тип ждал подобной истории с тех самых пор, как Люк на похоронах своих родителей вышел из себя и разукрасил ему физиономию.
То был последний раз, когда Люком так активно интересовалась желтая пресса. С тех пор на страницах таблоидов лишь изредка встречались его снимки. Папарацци жаловались на то, что он ведет до неприличия замкнутый образ жизни. На самом деле Люк просто не хотел давать пищу паразитам вроде Сильвио.
Черт бы побрал Габриель за то, что она сыграла Сильвио на руку. Но Люк знал, как заставить ее за все заплатить.
Его взгляд задержался на ее плавно покачивающихся бедрах, и он мрачно улыбнулся.
Он не мог дождаться момента, когда она заплатит ему за все.
Габриель быстро пересекла гостиную и встретилась лицом к лицу со своим отражением в раздвигающихся дверях. Прижав ладони к прохладному стеклу, она удивилась, что оно не зашипело, ведь они были горячими как огонь.