Она была его, и он заботился о том, что ему принадлежало.
Габриель заставила себя открыть глаза, несмотря на то что голос незнакомца – ее мужа – как-то странно ее взволновал. Его рука была слишком горячей. Он стоял слишком близко.
Слава богу, ее лицо по-прежнему скрывала вуаль.
Епископ произнес древние священные слова, и Люк надел на безымянный палец Габриель кольцо. Надевая кольцо ему, принцесса почувствовала контраст между холодным металлом и его горячими пальцами. Она снова услышала его голос, когда он повторил за священником слова брачной клятвы. На этот раз он был громким и уверенным.
Она оказалась не готова к тому моменту, когда он откинул с ее лица вуаль и встретился с ней взглядом. У Габриель пересохло во рту. «От страха», – сказала она себе, но какая-то ее часть воспротивилась этой мысли. Она каждой клеточкой своего тела ощущала его близость. Ее тянуло к нему, хотя он был чужаком.
Ей показалось, что все вокруг перестало существовать. В целом мире остались только они вдвоем. Она почувствовала себя уязвимой перед этим мужчиной. Поняла, почему женщины на нескольких континентах сходили по нему с ума.
Его густые темные волосы доходили до воротничка накрахмаленной белой рубашки. Светло-серый пиджак подчеркивал ширину его плеч и груди. Черты его лица казались высеченными из камня. В уголках его глаз были морщинки, но Габриель не могла себе представить этого человека смеющимся. Он был красив, как бывают красивы горы, суровые и далекие. В приглушенном свете его серые глаза под темными бровями казались почти черными. Губы сжаты в твердую линию.
Он был чужаком, но таким мужественным, что Габриель замерла перед ним, словно жертва перед опасным хищником. И какой-то ее части, о существовании которой она раньше не знала, это понравилось.
Люк подошел ближе, и она почувствовала тонкий аромат его дорогого одеколона, прочитала вызов в его взгляде. Ее сердце учащенно забилось, губы приоткрылись, тело начало наливаться свинцовой тяжестью.
Большая ладонь легла ей на щеку. Габриель едва могла дышать. Ее колени подогнулись, и она подумала: «Как бы не упасть».
Его ладонь обжигала ей кожу. От его прикосновения по ее телу разлился огонь, который, достигнув низа живота, превратился в сладкую боль.
Люк не отвернулся. Напротив, он подошел еще ближе и, приподняв ее подбородок, накрыл ее губы своими.
Это был не просто поцелуй. Это было его заявление о праве обладать ею.
Затем он отстранился и переключил свое внимание на епископа, словно Габриель перестала его интересовать.
Ей хотелось кричать от разочарования. Человек, за которого она выходит замуж, оказался таким же, как ее отец. Она с ужасом осознала, что он будет контролировать каждый ее шаг. Ей придется раздеваться перед мужчиной, рядом с которым она чувствовала себя обнаженной, несмотря на слои белой тафты и кружева. Он потребует от нее наследников.