- Ого! Так вы из самого Петрограда! - минут через пять изумленно проговорил патрульный, вытирая со лба обильный пот.
«От семи строчек умаялся, бедняга!» - подумал я, а вслух подтвердил: - Из него родимого, из колыбели революции.
- А мандатикто ваш, неужто сам Ленин подписывал? - продолжал любопытствовать солдат.
«Что ты пишешь, Володенька? Мандаты, Наденька, мандаты! Сам ты, х… лысый!» - влез в голову старый анекдот. Я чуть не расхохотался. Мишка удивленно посмотрел на меня и сказал:
- Он самый, товарищ! При нас подписывал, мы его вот как тебя сейчас видели!
- Ну и какой он? Товарищ Ленин? - никак не успокаивался патрульный.
- Красивый! - брякнул Суворов, и мне пришлось закусить губу. Еще немного, и я взорвусь от смеха.
- Прости, дорогой товарищ, нам ехать пора! - с трудом выдавил я, забирая свой документ.
- Товарищи, товарищи! А как называется ваш бронеавтомобиль? - влез в разговор молоденький напарник.
- «Вождь угнетенного пролетариата Италии товарищ Спартак», - ответил Мишка. - Из самого Питера едем, через заносы и метели. Спасибо доблестным рабочим Путиловского завода, которые и сделали этот замечательный самобеглый экипаж. - Бэтмена понесло. Еще немного, и до патрульных дойдет, что над ними издеваются. Надо сваливать.
- Мы в Кремль правильно едем? - спросил я старшего патруля.
- Правильно, правильно, отсюдова до Кремля верста с гаком.
- Ну, счастливо, товарищи! - Я рванул машину с места, окатив солдат снегом изпод колес.
Всю оставшуюся до цели дорогу мы ржали как сумасшедшие. Уже не глядя по сторонам, мы проехали Тверскую до конца, проскочили Манежную, взлетели по Никольскому спуску и очутились на Красной площади. Здесь я заметил открытые ворота в Никольской башне и притормозил. Пока часовой рассматривал наш мандат, мы с Мишкой вышли из машины и, закурив, стали осматриваться. Пейзаж абсолютно сюрреалистический. Совершенно пустую площадь пересекали несколько тропинок. И не скажешь, что в другие времена жизнь здесь бьет ключом. Наконец «вратарь» разобрался с нашим документом, созвонился с командованием и приглашающе махнул рукой. Я попытался выяснять, как нам найти коменданта, но через минуту появился начальник караула, залез на подножку машины и стал показывать дорогу. В кабинете коменданта Кремля, скупо обставленном поцарапанной канцелярской мебелью, сидело двое. За стоящим в центре письменным столом разместился представительный седовласый мужчина, умное, породистое лицо выдавало в нем бывшего офицера. Вот только держался он както скованно. Зато второй человек, развалившийся на стуле у стены, чувствовал себя вольготно. Этот типчик с узкой лисьей мордочкой и бегающими сальными глазками сразу мне не понравился. И разговор начал именно он, визгливым голосом заорав, как только мы переступили порог: