Он наклонился вперед и опустил кисти в воду. Крокодил сел рядом.
— Я вообще этого не умею, — признался. — У нас считается, что это невозможно.
— Я дома тренировался, — сказал Тимор-Алк, не слушая его. — Я укладывался в пятнадцать запросто. А здесь не могу.
— Почему?
Зеленоволосый пожал плечами:
— Они меня не любят.
— Ну и что?
— Идет отток энергии. Не успеваю восстановиться.
— А тебе надо, чтобы тебя любили?
Тимор-Алк криво усмехнулся:
— Достаточно нейтрального фона.
— Да, — спохватился Крокодил, — а почему они тебя не любят? За то, что ты метис?
Тимор-Алк кивнул.
— Это называется ксенофобия, — заметил Крокодил авторитетно. — И, вообще-то, недостойно цивилизованного общества.
— Здесь у нас не цивилизованное общество, — сказал Тимор-Алк. — Здесь остров, если ты заметил.
— Погоди. Если дело в том… Я ездил на монорельсе, встречал разных людей, их не раздражало, что я мигрант! Я видел еще одного мигранта, он совсем синий… Почему для этих парней так принципиально, что ты полукровка?
Парень посмотрел исподлобья. Встал, покачнулся и еле удержался на ногах:
— Нет времени на разговоры. Я пошел их догонять.
— Удачи, — подумав, отозвался Крокодил.
— А ты?
— Не знаю, — он в самом деле не знал. — Я не умею затягивать раны своей волей.
Алк помедлил. Наклонился и выискал в густой траве жесткий лист, формой похожий на полумесяц.
— Вот, пожуй, положи на рану. Сдать регенерацию не поможет… Но по крайней мере, порез заживет быстрее.
— Спасибо!
— Тебе надо было ехать обратно, — сухо сказал Алк. — Когда Махайрод сказал.
— Кто сказал? — Парень поморщился:
— Аира… Тебе вообще не стоило сюда приезжать.
Крокодил выругался сквозь зубы. Заинтересовавшись, повторил ругательство. Привычный смысл куда-то испарился, вытесненный поэтически-грязным образом «соплей из многих дыр».
— Не давай мне советов, парень. Почему бы тебе самому не уехать? Почему не стать зависимым гражданином? Это, говорят, совсем не больно!
Тимор-Алк посмотрел на свою руку со шрамом. Сжал пальцы в кулак и повторил ругательство, только что произнесенное Крокодилом. И по тому, как прозвучал голос мальчишки, Крокодил вдруг догадался: такими словами парень вообще ругается впервые.
Пели птицы в лесу, звенели насекомые, где-то в отдалении ворчал водопад. Тимор-Алк, не глядя больше на Крокодила, пошел в лес; он шагал медленно, осторожно ставя на землю босые ступни. Потом шумно вздохнул — и перешел на бег.
* * *
Он вернулся в лагерь, пустой в этот час, нашел устройство наподобие зажигалки, развел костер, насобирал грибов и съел их, побаловав себя припрятанным ломтиком мяса от вчерашнего пира.