И немереного везения.
В салоне оставалось только одно кресло – водительское, пол был покрыт чем-то вроде спортивных матов, которые смягчили удар.
Здание СБА, окутанное серым светонепроницаемым коконом – это включились механизмы активной защиты, – таяло вдали.
Город по-прежнему оставался далеко внизу.
А над нами разверзся настоящий ад.
Небеса были испещрены вспышками, как лицо подростка в переходный период бывает обезображено прыщами. То и дело рядом что-то взрывалось, выли сирены, мимо проносились обломки зданий и летательных аппаратов. То и дело через распахнутую настежь крышу в салон флаера врывался горячий воздух.
– Закрой люк! – крикнул Визерс. – Сквозит!
За рулем… За штурвалом… За управляющими джойстиками флаера сидела миниатюрная девушка-пилот, чьей реакции могли бы позавидовать лучшие гонщики «Формулы-1».
Из-под летного шлема, скрывавшего почти всю голову, торчали собранные в конский хвост темные волосы. На ногтях сжимающей джойстик правой руки я разглядел тщательно сделанный маникюр.
Удивительно, какие мелочи фиксирует мозг, чтобы отвлечься от информации, которую он не хочет воспринимать.
Крыша заняла свое место беззвучно и в считаные секунды. В салоне сразу же стало очень тихо – звукоизоляция оказалась отличной.
– Пристегнитесь! – донесся из-под шлема звонкий девичий голос. – В следующие пятнадцать минут нам будет весело!
Полковник Визерс помог мне доползти до задней части салона, где оставалось что-то вроде спинки заднего сиденья, и застегнул на мне ремни безопасности, похожие на те, которые используют пилоты гоночных автомобилей. Сам он устроился рядом и тоже пристегнулся.
– Не нервничай, – сказал Сол. – Кира – лучший пилот из всех, коих мне доводилось видеть в этой жизни.
Если я и нервничал, то совсем не по поводу того, кто сидит за рулем… за джойстиками нашего транспортного средства.
А вообще-то я с удивлением отметил, что не нервничаю. Ни по какому поводу. Для того чтобы нервничать, надо хоть что-то понимать в происходящем.
Или весь запас беспокойства был истрачен во время прыжка.
Стекла были затемнены, но сквозь них все равно было видно, как какая-то неведомая сила корежит город. Война раньше времени началась, что ли? Но неужели враг успел подобраться так близко к столичной планете Альянса? Или война уже шла, о чем Визерс не счел нужным мне сообщить?
– Что… – я вдруг понял, что кричу и в тишине салона мой голос смахивает на истерический, – что происходит?!
– Я же сказал, побег.
– Я имею в виду, что происходит с городом? Война?
– Пока еще нет. – Визерс ухмыльнулся, и улыбка его была недоброй. – Есть мнение, что имел место сбой на одном из боевых орбитальных спутников, в результате чего спутник развернулся и начал палить по континенту. И совершенно случайно одним из первых выстрелов он угодил в здание СБА, чем почти на секунду вывел из строя часть оборудования, в том числе и отвечающего за генерирование легких защитных куполов Грейва. Потом в здании включился боевой режим, и защитное поле Пакстона накрыло его целиком. Снимать его до конца орбитальной бомбардировки было бы верхом неосторожности, а потому еще минут пятнадцать из здания никто не сможет выйти.