Но, несмотря на все изменения, бывшие представители некогда могучего Союза сразу узнавали друг друга в толпе. Даже очень богатые люди немного выделялись своим пристрастием к определенным брендам в одежде, чересчур ярким макияжем, нарочито дорогими сумками и обувью, даже выражением лиц людей, уже не запуганных и подозрительных, а готовых купить и продать все, что покупается и продается. Большие деньги сыграли с некогда очень бедными людьми злую шутку. Они не смогли к ним сразу адаптироваться, полагая, что теперь они могут позволить себе все. Именно поэтому в среде внезапно разбогатевших нуворишей было так много разочаровавшихся в жизни, так много семейных драм, так много всякого «свингерства», наркотиков и прочего свинства.
Инна была действительно эффектной женщиной. Высокая блондинка с идеальной фигурой. Она была одета в светлый брючный костюм бежевого цвета. Дронго вспомнил, что лет двадцать назад брюки на женщинах воспринимались очень неодназначно. И улыбнулся. Как давно это было. Сейчас все это казалось смешным. Солицына уверенно шла к лифтам, находящимся в глубине здания, на стыке двух «обложек», откуда прозрачные кабины уносили гостей вверх. В руках у нее было три больших пакета.
– Простите, – шагнул к ней Дронго, – можно вас на минуту?
Она раздраженно обернулась. Внимательно взглянула на остановившего ее мужчину. Высокого роста, широкоплечий, похожий на телохранителя или охранника. Но она сразу оценила стоимость его костюма, пряжку от ремня, рубашку, обувь. Нет, это был не охранник. И он говорил по-русски.
– Что вам нужно? – спросила она, решив остановиться.
У нее были красивые зеленые глаза, высокие скулы, безупречная линия прямого ровного носа и довольно острый подбородок, не портивший ее, а делавший ее красоту особенно своебразной.
– Подождите, – негромко произнес Дронго, – в вашем номере вас ждут сотрудники полиции.
– Ну и что? – почти равнодушно спросила она. – Я знаю, что произошло. Мне уже позвонил муж и все сообщил. А вы кто такой? Наш адвокат? Или сотрудник испанской полиции?
– Почти адвокат, – кивнул Дронго. – Значит, вы знаете, что сегодня убили вашего знакомого Петра Золотарева?
– Знаю, – ответила Инна, – и очень сожалею по этому поводу. Зачем вы меня остановили?
– Я думал, вам нужно подготовиться к этой новости. Я знаю, что вы были близкими друзьями…
– Мы не были с ним близкими друзьями, – быстро произнесла Инна, – он дружил с моим мужем. Извините, но я тороплюсь. Я должна подняться к себе в номер.
Она прошла мимо него, оставив волнующий аромат парфюма. Дронго знал этот аромат. Последняя новинка от Тома Форда. Резкий и пряный запах, остающийся в памяти. Как странно, что, даже узнав о смерти Золотарева, она не прервала свой шопинг. Такая невероятная выдержка. Или безразличие. Или, наоборот, она сбежала, чтобы немного прийти в себя, подумать о своем поведении. Судя по ее пакетам, она совершила достаточно успешный шопинг. Даже узнав о смерти человека, с которым она была близка. Любой другой человек на ее месте… «Не нужно размышлять о ее месте», – остановил себя Дронго. В конце концов, она не обязана была его любить. Возможно, после этой истории она возненавидела не только своего мужа, но и его компаньона, осмелившегося на такой шаг. Подобные свингерские забавы оставляют след в душе любого человека, как бы он к этому ни был подготовлен всем ходом своей предыдущей жизни. Только очень бесчувственные и пресыщенные особы могут позволить себе не думать о последствиях столь невозможного для нормальных людей поступка.