Отметив, что пленные немного успокоились ("они надели штаны"), военное министерство настоятельно рекомендовало приложить все усилия к тому, "чтобы к этим русским военнопленным как можно скорее пришел кто-нибудь из советской миссии и разъяснил им их положение" *276.
Напомним, что советская военная миссия несколько недель делала вид, будто никаких русских военнопленных просто не существует. (Бригадир Файербрейс ответил на это главе советской военной миссии Н. Харламову: "Я могу их вам показать".) Однако на дворе стоял уже сентябрь 1944 года, и советские представители наконец-то получили инструкции из Москвы: было объявлено, что генерал-майор Васильев из советской миссии посетит лагеря русских военнопленных в Йоркшире *277.
До этого советские представители должны были совершить обряд, неизбежно предшествовавший всем переговорам. Капитан Солдатенков, русский эмигрант, работавший в английской разведке, представил отчет из лагеря в Кемптон-Парке об обширном заговоре, организованном русскими эмигрантами с целью воздействовать на лояльность советских военнопленных в отношении коммунистической партии и государства. Солдатенков утверждал, что нити заговора, задуманного Русской Православной Церковью за рубежом, дотянулись из Сербии до Лондона, а теперь уже – до лагерей на севере Англии. Возглавляли, дескать, этот заговор бывший командир московского гвардейского полка генерал Гальфтер, председатель эмигрантской партии "младороссов" Джордж Кнупфер и княгиня Мещерская *278. Правда, сомнительно, чтобы эта группа могла преуспеть в планируемой интриге: генерал и княгиня были уже в таком возрасте, что вообще ни о какой деятельности не могло быть и речи, а партию "младороссов" распустили за несколько лет до описываемых событий. А Кнупфер предположил, что за попытку подрывной деятельности был, вероятно, сочтен показ в соседнем городке старой кинохроники о коронации Николая II.
На самом деле рапорт капитана Солдатенкова предназначался для того, чтобы впоследствии, когда между советскими представителями и пленными в лагере установится контакт, объяснять страх пленных перед возвращением в СССР происками эмигрантов *279.
Комендант лагеря в Каттерике из чистого милосердия (а, возможно, и руководствуясь Статьей 16 Женевской конвенции) разрешил священнику лондонской православной церкви навещать военнопленных и совершать богослужение. Прибыв в Йоркшир, отец Михаил Польский, к своему удивлению, обнаружил, что многие советские граждане прекрасно осведомлены о литургии. Служба проходила в большом бараке, куда битком набились военнопленные, и даже просоветски настроенные офицеры "внутреннего круга" с любопытством наблюдали за службой. Около семидесяти пленных исповедались и причастились. Затем отец Михаил побеседовал с ними и подарил музыкальные инструменты и собранные его прихожанами русские книги, не имеющие никакого отношения к политике. Он отметил, что пленных очень хорошо кормят, а английские офицеры поделились с ним надеждой, что русские увезут домой добрые воспоминания о британском гостеприимстве. Однако после жалобы Солдатенкова все визиты такого рода были запрещены.