Его примеру последовал и Роджер, который заглянул к нам, чтобы я рассказала ему, как выбирать дамское белье. Я попросила его немного подождать.
– Ну не вредничай,– сладким голосом произнесла я. – Надо всего лишь подготовить его к одному интервью.
– А что, собственно, ему нужно? Хочет, чтобы я научил его застегивать все пуговицы на рубашке и завязывать галстук? – Нельсон, наконец, взглянул на меня. – Или у него затеяли спросить, где расположена его обожаемая родная земля, и он желает узнать, как ее найти на карте?
Я не обратила внимания на его колкости.
– Помнишь тот вечер, когда Леони выиграла путешествие на яхте?
– Как я могу забыть!
– А помнишь, что представители одного журнала предложили отправить вместе с нами своих репортеров?
– Мелисса,– терпеливо произнес Нельсон. – Насколько я понял, это была шутка. Британские папарацци ничего не планируют заранее.
Роджер громко усмехнулся.
– Их главное оружие – неожиданность. И запугивания. И безжалостная расторопность. «Монти Пайтон»,– добавил он, снисходительно глядя на меня.
Я вздохнула. Таковы были большинство моих клиентов. Знали чуть ли не наизусть реплики известных британских комиков и при всяком удобном случае вкладывали их в уста других людей. Или просто проводили неуместные параллели.
– Времена меняются. Нам должны заранее позвонить, так что надо подготовиться. Этот журнал затеял перед поездкой взять у Ники интервью. Задать ему несколько вопросов о яхтах и мореплавании, ну и все в таком духе. Я подумала, может, ты заглянешь ко мне в агентство во время ланча?.. И гм… кратко расскажешь Ники обо всех этих вещах?
Нельсон уставился на меня.
– Так же, как он рассказал тебе о парижских клубах и бросил на растерзание Джонатану?
Я покраснела.
– Не думаю, что он умышленно бросил меня на растерзание. Вдобавок мне следовало проверить, что это за клубы. И потом… Послушай, давай об этом не будем, ладно? Беседа не займет много времени. А мне бы хотелось, чтобы Ники произвел впечатление человека вроде тебя – который знает свое дело и по-настоящему любит море. Это очень и очень красит мужчину,– добавила я, бессовестно льстя.
– Неужели ты не понимаешь, Мел, что рано или поздно ему зададут такой вопрос, на который он не будет знать ответа. И тогда все увидят, что никакой он не моряк, а тупица и бездельник. Вот и все.
– Да ты его просто слишком плохо знаешь,– пустилась я защищать Ники. – Когда ему нет нужды играть на публику, он очень даже серьезный и чуткий. Например, после нашего с Джонатаном расставания…
Я вдруг резко замолчала. Ники проявил ко мне просто удивительную чуткость. Кажется, его по– настоящему волнует моя судьба. А вдруг он…