Когда вокруг стола пустили деревянные блюда с сыром и печеньем, я заметила, что мама тайком бросает на отца многозначительные взгляды. Он этого не видел – растолковывал Джонатану и Уильяму, какие ошибки допустили британцы в ходе войны за независимость, используя в качестве наглядного пособия серебряный графинчик.
Я посмотрела на Джонатана, надеясь, что у него еще достаточно терпения. Он улыбнулся в ответ и подмигнул, на секунду позволив себе выразить чувства.
По-моему, это заметила мама. Ее лицо озарилось улыбкой, и она стала по-девичьи игриво теребить кольца-сережки с бриллиантами.
– А теперь,– отец вдруг стукнул по столу кулаками и поднялся,– если никто не возражает, я хотел бы толкнуть небольшую речь!
Мы с Эмери и Аллегрой одновременно вздрогнули. Аллегра даже издала недовольный возглас, который я сочла проявлением смелости.
Отец метнул на нее строгий взгляд и добродушно улыбнулся Джонатану, Уильяму и Ларсу. Я его трюки знала от и до, ведь он, можно сказать, на моих глазах восемь раз одержал победу на местных и шесть – на общенациональных выборах.
– Итак,– протянул отец, широко раскинув руки,– позвольте мне, главе семейства, выразить, насколько приятно видеть рядом с собой не только жену и дочерей, но и зятьев – нынешних и будущего!
– И меня, дорогой,– добавила бабушка.
– И тещу,– буркнул отец. – И миссис Ллойд, разумеется, тоже. И собак. Больше никого не забыл?
– Думаю, теперь упомянул всех,– сказала бабушка. – Даже собак. Очень великодушно. Можешь продолжать.
– Благодарю, Дайлис,– ядовито произнес папаша.
«Черт!» – подумала я. Бабушка не прочь повздорить. Поддевать моего отца всегда доставляло ей удовольствие, но сегодня вечером ее глаза горят как-то по-особому.
Я люблю бабушку, хотя от нее, как и от остальных в нашем семействе, в некотором смысле можно ожидать чего угодно. У нее личный счет в банке и записная книжка с телефонными номерами, ради которых отец не пожалел бы никаких денег. Бояться ей нечего.
– Вы все прекрасно знаете, как все эти годы я был счастлив с вашей матерью. Поэтому мне вдвойне приятно, что Джонатан поступает с моей дочерью как с честной женщиной.
Я вздрогнула. Несмотря на то, что мы с Джонатаном познакомились по работе – такое случается каждый день с сотнями людей,– папа, естественно, до сих пор не понимал, что в моем агентстве и в том, как завязались наши с Джонатаном отношения, нет ничего постыдного.
Отец повернулся ко мне, чуть не выплескивая вино из огромного бокала. Нет, пролить спиртное он не мог – был в этих делах слишком опытен.
– Браво, Мелисса! Я уж думал, что не доживу до этого дня, и вот, пожалуйста! Три мои дочери замужем за преуспевающими мужчинами, у каждого есть прекрасный дом за пределами Англии! Чего еще желать любящему отцу?