– Мелисса, ты утверждаешь, что тебя преследовали. И готова просто обо всем забыть, спокойно поехать домой?
Я принялась рассматривать собственные туфли.
– Понимаешь, все дело в том… Может, я немного сгустила краски. Потому и не хочу поднимать шумиху. Привлекать внимание газетчиков и все такое…
– Мелисса! По-моему, ты преуменьшаешь опасность! До твоего отца мне нет особого дела, но твое личное спокойствие в этом городе и на моей совести!
– Джонатан, я могла ошибиться! – не унималась я. – И хочу скорее очутиться дома!
– Но… – Увидев мольбу в моих глазах, Джонатан сдался. – Ладно. Я отвезу тебя домой. А с этим делом разберусь потом.
Во мне что-то сжалось при мысли, что он не откажется от своих намерений, но когда мы вышли на улицу и его сильная рука легла мне на плечи, все остальные чувства утонули в наплыве облегчения.
– Я, хм, возьму такси, – сказал Годрик. Лишившись автомобиля, он превратился в себя обычного и держался высокомерно, маскируя стеснительность.
– Спасибо, – сухо произнес Джонатан, – за то, что выручили Мелиссу. – Он пожал Годрику руку и весьма неловко похлопал его по спине. – Появятся какие-то идеи по поводу этой истории с арестом, звоните. Могу порекомендовать отличного юриста.
– Ага, хм, пока, – промямлил Годрик– Э-а. Еще увидимся, Мел.
– Вряд ли! – воскликнула я. – Разве только в театре!
На лицо Годрика легла тень.
– Ага. Хорошо. Скажу Пейдж, чтобы позвонила тебе.
– Нет! – Я украдкой взглянула на Джонатана. – Нет, лучше пусть свяжется с Джонатаном. Ведь она нас обоих пригласила.
При упоминании о Пейдж Джонатан изменился в лице, но, будучи человеком воспитанным, лишь любезно улыбнулся в знак одобрения.
Заметив проезжавшее мимо свободное такси, я сама остановила его – впервые за все время, что провела в Нью-Йорке. Благодаря неприятностям я становилась все более похожей на местную жительницу.
Мы проехали несколько кварталов. Джонатан не произнес ни слова. Лучше бы пошумел, как копы в участке.
Больше не в силах терпеть молчание, я заговорила первой.
– Джонатан, пожалуйста, поверь, я и представить не могла, что…
Джонатан провел рукой по сгибу воротничка и ослабил галстук.
– Ты о чем?
– О Годрике, – пробормотала я. – Мы правда столкнулись совершенно случайно. Не подумай, что я опять работала над его ужасными манерами.
Джонатан недоуменно на меня посмотрел.
– Я что, дал понять, будто не верю тебе? Странно, что ты больше переживаешь из-за этого, а не из-за ареста. Или преследователя! Послушай, создается впечатление… что-то здесь нечисто. Впрочем, ты цела и невредима, больше меня ничто не волнует.