— Ну почему? — удивился Диман. — Очень даже выход. Цепью по башке...
Салмат кивнул. «Вот, блин, стратеги!»
— Баста, я сказал. Тут головой надо, а не кулаками. Что, забыли, как с горы драпали? Нет? А зеленого дядечку забыли? Или что со Ждановым случилось?!
Яшка выдержал паузу. Оглядел воинство. Судя по чересчур отрешенным лицам, помнили все очень хорошо.
— Ну вот, — сказал Яшка. — Силой тут не поможешь. Божок этот дурацкий... или кто он там? Загадку нам загадал... Доказать, что человечество достойно жить дальше. Как доказать-то? Я загадки с детского сада терпеть не могу.
— Надо найти того, кто любит, — сказал Салмат. — И умеет разгадывать.
— Хм. Верно. Кто у нас самый умный?
— Эйнштейн, — ответил Диман мгновенно. Вдруг спохватился: — Только он умер.
— Да-а, — протянул Яшка. — Незадача... А из живых кто остался?
Диман серьезно задумался. Вокруг худого выразительного рта заходили желваки. Смотреть на мыслительную работу друга было смешно и одновременно мучительно.
— Пашка из одиннадцатого дома, — вспомнил Диман наконец. — Перевозчиком у Пещеры работает... Да ты его знаешь! Советский Союз который.
— Этот? — Яшка не сразу вспомнил. — Что, правда умный?
— Что не такой дурак, как ты — точно, — встрял Жданов. Захихикал.
— Жданчик, а в нос?
— А Гринпис?
Против Гринписа аргументов у Яшки не было.
— Вот и молчи, — заключил Жданов. — А Советский Союз... Я его знаю. Его бабушка от моей бабушки напротив живет...
3
— Павел Игнатьевич, — солидно представил «самого умного» Диман.
— Яков... э... Михайлович.
Пашка улыбнулся одними губами. Руку пожал крепко, по-пацански. От Жданчика Яшка знал, что «самый умный» занимается в секции акробатики. Отсюда и прозвище. Тренер объявлял, как комментатор: «На дорожку выходит Павел Вяземцев, Советский Союз!»
— Слушаю, — сказал Пашка негромко.
Яшка вдохнул и начал рассказывать. И про купание в озере, и про вокзал, и про драку. И про «зеленого дядечку»... Только про Жданчика пока умолчал — рассказ выходил и без того фантастический. И очень зрелищный. Блокбастер. Пашка из одиннадцатого дома слушал, не перебивая. Только смотрел на Яшку исподлобья внимательными зелеными глазами. Щурился. Молчал.
«Очкарик, наверное.» — подумал Яшка. Язык работал без устали. Яшка сам поражался, откуда взялось столько красочных подробностей.
Пашка слушал.
— Бажова любишь? — спросил наконец.
Яшка поперхнулся.
— Ну, читал немного. А что?
— Да так... ничего. А огневушки-поскакушки там не было? — с интересом спросил Пашка. — Или Золотого Полоза?
У Яшки свело скулы. Ах ты, сволочь зеленоглазая!
— Не хочешь помогать — не надо, — сказал Яшка и отвернулся. — Тебя как человека просят, а ты...