Ребята кивнули.
— Такая… жалко, вы еще пацаны, вам всего не расскажешь.
— Говорите, говорите, — сказал Кухня, — мы всякое в жизни видели.
— Так вот, восемь лет назад мой брат почувствовал неладное. Он вечером выпивал обязательно, без этого уснуть не мог. Днем на работе — никогда, а вечером выпивал, крепко выпивал. И вдруг по утрам у него стала болеть голова.
— Говорят, с утра надо опохмеляться, — сказал Винт.
— Пробовал, не помогало. Тогда один раз он делает вид, что пьет, а сам рюмки под стол выливает. Незаметно для нее, для этой… как ее, мать ее, ну жены. Потом ложится, закрывает глаза, вроде спит. И что бы вы думали? — Брат больного посмотрел на Винта, потом на Кухню, опять на Винта.
— Не знаю, — сказал Винт.
— Она берет доску, на которой брат обычно мясо рубил. Убирает у него из-под головы подушку, вместо нее… эту доску. Хватает его за волосы и начинает его затылком со всей силы стучать об эту тесину…
Ребята не ожидали такого поворота, даже интересно стало.
— Он вскакивает, хватает топор…
Человек посмотрел на Винта, на Кухню.
— Зарубил?! — сказал Кухня.
— Не успел — она в окно выпрыгнула…
Все помолчали, обдумывая историю.
— А зачем она так? — спросил Винт.
Человек отчаянно сморщился, махнул рукой.
— Не любила, собака, — сказал горько.
— У нас просто, — вздохнул Винт, — никакой любви.
— Ничего себе просто! — обиделся Кухня за их случай. — У нас вообще страшное дело. Каким-то людям нужно упрятать человека в дурдом.
— Может, они хотят его квартиру оттяпать? — предположил брат больного. — Или машину.
— Нет, — сказал Винт, — наш бедный…
— Может, все-таки в милицию заявить? — посоветовался с опытным человеком Кухня.
— Они с милицией заодно, — сказал брат больного. — Кто его в дурдом доставил? — Мужик развел руками: — Мафия! Они из кого хочешь урода сделают.
Кухня понял, что дома все равно влетит, и бросил об этом переживать. Как они и ожидали, их портфели забрал домой староста Симакин. Он сидел и в одиночестве смотрел фильм ужасов по «видику».
— Пятый раз смотрю, и все равно страшно, — похвастался он. — Хотите, на начало поставлю.
— Не надо, Вася, — вежливо отказался Кухня, — а то мы домой побоимся идти.
Вокруг такое творилось, а люди ходили, и ничего. Все были уверены — самое страшное происходит в фильмах ужасов.
Солнце катило среди нежных облаков, светло-желтое, просто сыр в масле.
— Винт, — сказал Кухня, — хочешь, я скажу — ты обалдеешь?
— Ну?
— Там, на кладбище, никого не выкапывали. Наоборот, закапывали.
Винт обалдел:
— Что закапывали?
— Какие-нибудь ценности. Ворованные.
— Что ж они, места не могли найти повеселее?