— Спасибо, — киваю, прочитав. Интересно, какая у Старейшины сестра. — А у меня дома ничего не осталось разве? — спрашиваю Азамата. — Я хочу сказать, я дома переодеться не могу?
Азамат тяжело вздыхает.
— Мой дом сожгли тем же вечером. Хорошо, что Ирнчин успел выпустить коня.
— Ох ёлки… — меня пришибает новостью. — Как хорошо, что Арон всё забрал… Слушай, я же не спросила, а много народа погибло?
— Я знаю о троих, — отвечает Азамат. — Один был у нас дома, но я не уверен, что ты его запомнила. Такой седой…
— Который глупости говорил?
— Хм, ну да, наверное.
— А остальные двое?
— А, то были не мои ребята, ты их не видела. Как у тебя-то там, на Доле? Я звонил Арону, пока ты спала, но не спросил.
— Да у меня должно быть всё хорошо, — говорю. — Когда я попала к Ирлику, у меня там острых не оставалось, а с выздоравливающими, надеюсь, Орива справилась. Вы когда последний раз отправляли ко мне раненых?
Азамат прикидывает в уме.
— Ещё раз после твоего исчезновения, там двое было. А больше серьёзных травм не было.
— Ну, я надеюсь, всё обошлось. Потом позвоню Ориве…
— Так сколько из раненых выжило? — спрашивает Алтонгирел.
Я на него странно смотрю.
— Все, кто до меня живым доехал, выжили.
Теперь на меня все трое странно смотрят.
— И Ирнчин? — осторожно спрашивает Азамат.
— Конечно! Он вообще меня вводил в курс дела, пока я его обрабатывала.
— И тот парень, которому обе ноги оторвало? — с отвращением уточняет Алтонгирел.
— Ну естественно! Только, на будущее: ноги тоже надо было прислать, я бы пришила. А так придётся ему протезы заказывать, ну да я уж постараюсь, чтобы он не заметил разницы.
— Владычица судеб! — шёпот Алтонгирела срывается на писк. Азамат начинает хохотать.
— Ну так мы живём, ребята! — громогласно радуется он. — Вот это победа! Даже оплакивать почти некого! Ха-ха-а!
Старейшина качает головой с приятно удивлённым выражением лица. Потом он хмурится и черкает мне: «Ирлик-хон теперь от тебя не отстанет. Он любит людей, способных на невероятное».
— И что мне в связи с этим делать? — спрашиваю.
Старейшина пожимает плечами и отмахивается. Видимо, ничего не поделаешь.
Сестра Старейшины живёт на самой окраине города, практически носом в горы. Она примерно его возраста, маленькая, тощая и такая же бело-седая, и таким же длинным носом. Алтонгирел объясняет ей проблему, я покорно смотрю в пол и всячески показываю, как мне неудобно обращаться к чужим людям за одеждой. Мне и правда страшно неудобно.
Женщина обменивается взглядами с братом и говорит:
— Ну, на такой случай у меня ничего нет, сейчас у дочери посмотрю.