Белая кокарда (Корделл) - страница 44
Он подходил всё ближе и ближе; накрыв нас первым залпом, он намеревался разнести нас в щепы третьим. Тем временем батареи «Морского ястреба» стреляли с левого борта в храбрый маленький бриг. Без мачты и управления он безвольно качался на волнах, а десятифунтовые ядра разносили его корпус. Паруса упали на палубу, словно погребальный саван; он пожертвовал собой, чтобы дать фрегату возможность сблизиться супами.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, и бриг, охваченный белым пламенем, взлетел в воздух, на миг подняв над водой и наш корабль. Большая пушка, брёвна, мачты, паруса и обломки с неправдоподобной медлительностью взлетели вверх и с шумом попадали в море кругом нас. Над тем местом, где только что был корабль, вспучился густой, едкий дым; он один отделял нас от неотвратимо надвигавшегося фрегата. Среди воплей и криков я услышал размеренный и спокойный голос капитана:
— Мистер Соупер, пожалуйста, идём на сближение. Приготовить абордажные крючья. Чёрт побери, где старший комендор? Выдать топоры и пики. Да, новеньким тоже. Рулевой, развернуть корабль.
— Есть развернуть корабль, сэр.
— Мистер Соупер!
— Слушаю, сэр?
— Всадите-ка ему изо всех орудий с правого борта, когда он пойдёт на сближение. Клянусь, ему это будет не по вкусу.
— Старший канонир, приготовиться к залпу из орудий правого борта!
— Канониры готовы, сэр!
В клубах дыма прозвучал глухой залп из головного орудия фрегата, и сквозь туман мы увидели мелькнувшие языки пламени. В ту же минуту выстрелил и «Морской ястреб». Огромные ядра вонзились в обшивку обоих кораблей, круша каюты и палубы, срывая подвесные койки, оставляя за собой кровавый след и покалеченных людей, крики которых я не забуду до конца своей жизни. Корабли столкнулись вслед за этими двумя сокрушительными залпами. Фрегат врезался нам в нос, обрушив на нашу палубу снасти. Всё смешалось, затем меж нами взметнулось море и развело нас. Орудия на «Морском ястребе» лаяли снова и снова, а большая пушка на носу изрыгала крупную картечь, сметая всё, что оставалось на покалеченных палубах фрегата. Я поднимался за Вилли по трапу с бочонком пороха под каждой рукой, не думая о том, что обслуживаю пушки английского корабля. В час собственного крушения я молился о победе англичан и ничего не мог с собой поделать. Для меня в момент решающего столкновения не было Англии и Ирландии, повстанцев и драгунов. Была лишь Великобритания и ненавистные чужеземцы-французы, которые проливали кровь и грабили весь мир, одерживая под предводительством своего героя Бонапарта победу за победой. Я был одержим одним желанием: выполнять приказы капитана, который так прекрасно знал своё дело, чтобы разгромить французов.