Итак, что же получается? Для того чтобы выяснить, кто убил Стаховского, нужно установить, кто отправил на тот свет Оксану Винокурову. Но возможно ли это спустя столько лет? Вероятнее всего, нет. Имеются выводы следствия, однозначные и безапелляционные.
Светлана никак не могла отделаться от мысли, что пожар в доме Таранцева, главного подозреваемого, произошел очень кстати. У следствия было предостаточно улик, чтобы арестовать и предать суду Федора, но на процессе могло выясниться нечто, что разрушило бы линию обвинения. Зато мертвый убийца не говорит, на него можно свалить все грехи. И будут удовлетворены все: следствие, общественность, родственники жертвы. Даже если Таранцев не являлся убийцей, ему было суждено им стать.
Светлана помнила – дом загорелся от разлитого по полу бензина. Кто это сделал? Сам Федор? Но зачем молодому человеку убивать себя таким ужасным и мучительным способом? Предположим, он понял, что игра окончена и вот-вот постучатся в дверь милиционеры, а дальше его ждут позор и тюремная камера. И он принял решение уйти из жизни. Дождался, пока бабка отправится к подруге, нашел канистру с горючим…
Нет, Светлана решительно не верила в это. Скорее все было наоборот: кто-то дождался, пока старуха отправится в гости, проник в дом, оглушил Таранцева, разлил бензин и поджег избушку. Свидетель уничтожен, и он автоматически превратился в убийцу. Это сделал кто-то хитрый и безжалостный, тот, у кого хватило наглости изнасиловать и задушить молодую студентку и спрятать ее тело в лесополосе.
И этим кем-то, уверена Светлана, был не Федор Таранцев. Она понимает, почему Ватутин теперь ни за что не признается в допущенной ошибке, более того, он будет настаивать на том, что убийцей является именно Федор, ведь такой вердикт вынесло следствие, то есть сам Григорий Иванович. Если ему что-то и известно…
В этот момент хлопнула входная дверь. Вернулись супруги Ватутины. Сквозь тонкую дверь своей комнаты Ухтомина слышала их разговор.
– Да, Гриша, ставь сюда. Но ты очень плохо выглядишь, что с тобой? Опять печень пошаливает? Тебе нужно к врачу. И как ты тяжело дышал, поднимаясь по лестнице, раньше я этого не замечала!
– Перестань, Нина, хватит делать из меня ипохондрика. Мне семьдесят два, а ты хочешь, чтобы я, как молодой мальчишка, взбирался на пятый этаж без остановки.
Молчание, затем снова голос Нины Афанасьевны:
– Нашей Светочки нет. Куда она делась, ты не знаешь, Гриша? И о чем это вы сегодня утром беседовали?
– О чем же, как не о деле Винокуровых, – ответил супруг. – Куда она пошла, не знаю точно, но я проводил ее до школы. Посоветовал ей расспросить бывших соучеников Оксаны.