Светлана чувствовала, что в деле об убийстве Оксаны Винокуровой осталось много вопросов. Как-то слишком быстро следствие нашло убийцу и навесило ярлык на Федора Таранцева. Она попытается узнать правду.
Но стоит ли это делать? Светлана по собственному опыту знала, это может оказаться чрезвычайно опасным для здоровья и жизни занятием. Однако решение принято. Она едет в Усть-Кремчужный, и как можно скорее!
Константин Деканозов, дочитав статью «В зеркале власти», смял газету и зашвырнул ее в угол кабинета. Чертовы писаки, донимают его, как оводы быка. И пусть на себя пеняют, когда он начнет действовать.
Он только что ознакомился с детальным и абсолютно правдивым анализом некоторых финансовых махинаций в подконтрольном ему концерне. Но если бы не эти махинации, если бы не подкуп кое-каких властных лиц, то «Парацельс» давно бы разорился или, что гораздо хуже, был бы закрыт. И вот некая Светлана Ухтомина имеет наглость писать о том, что он так тщательно скрывал!
После гибели Стаховского Деканозов почувствовал себя в некоторой безопасности. Могущественный враг исчез, теперь никто не раздражал его своими репортажами и бесконечными расследованиями. И вот на тебе, какая-то девчонка посмела пойти против него! Эта Светлана Ухтомина работает в подконтрольной холдингу «ВластЪ» газете. Деканозов уже несколько раз пытался перекупить холдинг, в том числе и через подставных лиц, но Стаховский всякий раз оказывался умнее. А теперь его нет… Кристина Стаховская вряд ли окажется такой ушлой, и, скорее всего, ему удастся обвести ее вокруг пальца. А когда холдинг станет его собственностью, он позаботится о том, чтобы больше никто в России не посмел поднять против него, Константина Деканозова, голос. Ибо это карается смертью.
– Папа, к тебе можно? – раздался голос Димы.
Деканозов расслабился. Сын ни за что не должен видеть на его лице гримасу ярости и злобы.
– Ну конечно, – произнес Деканозов. Он никогда не запрещал Диме навещать себя в кабинете, даже во время напряженных переговоров или работы над важным контрактом. Сын был для него главнее всего.
Кресло, в котором сидел подросток, бесшумно подъехало к письменному столу. Отец и сын находились в загородном особняке Деканозова. Он купил огромный участок государственного заповедника, на котором располагался сосновый бор, и предпочитал именовать его поместьем. Сделка была незаконной, но Деканозов всегда умел убеждать собеседника – в основном при помощи денег. По проекту, разработанному самим Константином Константиновичем, был выстроен дом, напоминавший дворец, вырыто искусственное озеро, разбит английский парк. От внешнего мира поместье было отгорожено пятиметровым забором, увенчанным колючей проволокой и видеокамерами. Подумав, Деканозов нарек свое убежище Константиново.