— О! — Евгения схватилась за сердце и тяжело навалилась на свою палку. — Не делай этого, Лиллиан. Пожалуйста.
— И ты, пожалуйста, не произноси тех слов, которые мне не нравятся, дорогая бабушка.
И еле сдерживая себя, девушка вылетела из комнаты.
Лиллиан чувствовала себя неприкаянной. Она решила присутствовать на вечере только потому что улетала лишь следующим утром. И еще ей хотелось проучить Евгению.
Скандал устраивать она не собиралась, хотя ее возмущение все нарастало и ей хотелось как-нибудь отомстить за унижение, но жалость не позволяла совершить задуманное.
Когда она узнала, что все ее вещи вернулись в Нью-Йорк, то догадалась и об остальном. Лиллиан прямо спросила об этом бабушку, и Евгения самодовольно выложила ей всю правду. И как легла в больницу из-за ничтожного приступа язвы, чтобы Лиллиан подумала, что она серьезно больна, и как отключила все телефоны в доме, кроме своего личного, чтобы Рай не мог дозвониться.
А теперь, когда все телефоны были наконец включены, Рай не звонил. Лиллиан хотела позвонить сама, но потом передумала. Их последний телефонный разговор прошел не совсем гладко. И Лиллиан сомневалась, что Рай жаждет услышать ее голос.
Завтра она собралась лететь в Техас на день рождения Джои, но не была уверена, что Рай обрадуется ее появлению. Сначала она прилетит и доберется До мотеля, а уж потом позвонит ему. И если Рай посчитает, что ей лучше не встречаться с маленьким Джои, она заплатит за номер, вернется в аэропорт и Улетит куда-нибудь еще. Вот только Техас — единственное место, где бы ей хотелось находиться…
Лиллиан с улыбкой принимала гостей и занимала их приятной беседой. Ей удалось деликатно Дистанцироваться от бабушки, и лишь Евгения и Харриет Дэвис заметили это. Лиллиан вытерпела знакомство с сенатором и его сыном, высоким, Красивым и обаятельным молодым человеком. Но теперь она знала, что идеальный мужчина должен обладать другими качествами.
Лиллиан не могла не сравнивать молодого человека с Раем. Сын сенатора вел себя учтиво, а ей он казался скучным и слабым. Его гладкие, мягкие руки ничем не напоминали сильные, в шрамах, мозолистые руки работающего на ранчо человека. Он, наверное, и потеет только в гимнастическом зале, в нем нет той жизненной силы, которая заставляет женщину чуть ли не терять сознание, вряд ли он сумеет доставить наслаждение своими поцелуями.
Ему бы, наверное, никогда не пришло в голову взять к себе одинокого маленького мальчика и его неугомонного пса. Он бы не стал сдерживать раздражение по поводу неудачного выбора его братом невесты только потому, что любит брата и хочет, чтобы тот сам все понял со временем.