Поведение зулусов было настолько необычным, что европейцы поняли: командир дивизии получил секретный приказ предоставить белым биться с кумало в одиночку и прийти им на помощь только в том случае, если они окажутся под угрозой разгрома. Чака явно хотел узнать, какое действие окажет на кумало огнестрельное оружие.
Отряд Айзекса, располагавший примерно дюжиной мушкетов (к нему присоединились Джекоб Пловец — переводчик Чаки — и несколько коренных жителей Натала), решительно двинулся на кумало: белые заметили около пятидесяти воинов, прятавшихся в скалах близ верхушки холма. Мушкетеры дали залп, и он возымел большой успех. Айзекс пишет: «Гром выстрелов, еще усиленный горным эхом, поразил ужасом наших врагов. Они закричали и разбежались во все стороны; зула (зулусы), находившиеся далеко позади нас, бросились на землю и прикрыли спины щитами. Этот необычный маневр оказал на врагов поразительное действие. Увидев, что при звуке выстрелов другие [зулусы] падают, кумало заключили, что все они мертвы, и пустились наутек, чтобы избежать столкновения с нами».
Кумало оказались, однако, твердолобыми. «Едва мы успели перезарядить ружья, — продолжает Айзекс, — как заметили приближение большого отряда их воинов. Они были взбешены и грозили нам смертью. На мгновение мой отряд растерялся. Заметив это, я бросился вперед и взобрался на скалу. Один из врагов вышел навстречу и с короткой дистанции метнул в меня копье. Оно было брошено с необыкновенной силой, но я успел нагнуться и избежал гибели. Затем я прицелился и застрелил кумало. Отряд также дал залп. Несколько человек было ранено, другие разбежались в полном беспорядке, охваченные ужасом. Мы же почувствовали уверенность в своих силах и, ободренные успехом, двинулись вперед вдоль скал, чтобы выбить оттуда нескольких воинов, еще оставшихся на месте. Они укрылись за кустами и большими деревьями и принялись с удивительной силой метать в нас камни. Женщины и дети помогали им с невероятным проворством. Один из камней повредил мне плечо... Продвинувшись несколько далее, мы обнаружили хижины и сожгли их. Собак же убили...»
После нескольких дней военных действий, в ходе которых Айзекс был ранен, а многие кумало убиты, Бедже запросил мира, ибо «не понимал нашей манеры воевать».
Он согласился также выдать скот племени и стать данником Чаки.
«Один из моряков, — пишет Айзекс, — предложил противнику для закрепления дружбы предоставить нам десять девушек. Кумало согласились на это с такой же готовностью, как на выдачу скота».
Итак, Бедже снова остался невредимым в своем лесу Мгоме. Правда, он обеднел, но не так уж сильно: хитрый старый лис отдал всего лишь половину своего скота, и притом худшую. Тем не менее его не трогали до конца царствования Чаки и даже не заставили поступиться своей гордостью и лично явиться на поклон к королю.