— Скажи, что я сумасшедшая. Посмотри мне в глаза и скажи. А потом пообещай, что кошмара больше не будет.
— О, Фрэнки…
— Обещай мне, что кошмар кончится.
— Ты так все усложняешь.
— Вот видишь? У тебя не получается. Я испытываю одиночество. Я калека, чудовище и одиночка.
* * *
Он перестал покупать животных, не искал новые магазины, не придумывал унижения для Терри. В его жизни образовалась пустота, и он вернулся к шитью для кошки, еще больше подружился с Луизой. Это помогало ему справляться с длинными днями, а ночи давались тяжело. Несмотря на эту перемену, теплоты к Терри не прибавилось. Стыд и растерянность удерживали его от сближения. Ему хотелось одного — не общаться с Терри. А тот в результате еще больше стремился к Фрэнки.
Работа стала Терри раздражать, но он терпел. Однако же делал все больше ошибок и постоянно опаздывал, иногда на полчаса, час. Сэл подменял его, жертвовал собой, но ему вскоре надоело. Обычно он и внимания не обращал на окружающий мир, тем более не предъявлял никому никаких претензий, но теперь настолько зациклился, что даже перестал играть в свою игру, целый месяц разговаривал с собой, отрабатывал фразы.
— Что я могу сделать?
— Я уже извинился за опоздание, — прошипел Терри.
— Да не об этом я. Помочь… могу я тебе чем-нибудь помочь?
— Сделай мне радость, займись своей игрушкой.
Сэл надолго умолк. — Послушай, я же вижу, что ты не в порядке.
Да все нормально. Кто там тебе чего наговорил?
— У меня есть глаза.
— Ты хочешь правду знать или тебе нравится повторять чушь, которой тебя накормили?
— Никто меня ничем не кормил.
— Правда в том, что я никогда не был счастлив. Мы сейчас это обсуждаем, так ведь? Счастье. Можно написать это слово. Но никакого счастья не будет. Оно за пределами всего. Не думаю я, что ты понимаешь. — Он подергивался от беспокойства и нетерпения. — Ты думаешь, это я с тобой разговариваю — тот, кто стоит перед тобой, да? Нет. Меня здесь нет. Я за пределом этого места. Далеко. Это как если сравнить огонь и камень. Ты умеешь? Не умеешь. Один живой, другой мертвый. Я сгораю. Каждый день я сгораю все больше и больше.
Сэл растерялся. И, заикаясь, спросил, чем же помочь-то. А Терри уже потерял к нему интерес.
— Сохрани свое сострадание для того, кто действительно в нем нуждается. А сейчас извини, мне надо позвонить.
— Не опаздывай больше, — предупредил Сэл. — Я тебя прикрывать не стану.
— И правильно сделаешь. — Терри приложил трубку к уху. — Время — деньги. Мгновения перерастают в часы. Сердце страдает от того, что ему приходится ждать. Возьми трубку, Фрэнки. Возьми трубку. Возьми трубку…