— Не буду скрывать. Это во многих областях жизни присутствует: стремиться выше. Однако ж — честно…
— Ох… — досадливо оживился Иван Матвеич. — А я вам что, предлагаю нечто насквозь бесчестное? Отечеству изменить, государя убить или, боже упаси, воевать супротив своей родины? Да ничего подобного! Будете мне помощником в некоторых делах, только и всего. Сразу скажу: если договоримся и ударим по рукам, я вас кой-чему обучу. Со мной вы, понятно, никогда не сравняетесь, но вот соплеменников ваших превосходить будете нешуточно… И пули будете отводить, и людишек своей воле подчинять, и красоток в постельку укладывать, и много чего еще, почитаемого большинством людей за сказку… Благодарить будете, ей-же-ей!
— И что, я один такой уникум среди…
— Вы уж простите, да ничего подобного, — усмехнулся Иван Матвеич. — Вас тут несколько, интересных. Николай Флегонтыч Самолетов молод, умен, предприимчив, далеко пойдет, если принять в дружину. Целых два чиновника, не из последних — тоже могут оказаться весьма полезны. Ротмистр столичной жандармерии — на хорошем счету у начальства, далеко пойдет… Батюшка наш служить едет не в захолустье — в Исаакиевский собор. Профессор фон Вейде обладает обширнейшими связями в ученом мире и пост в Академии занимает немаленький. Даже Гурий Фомич, вроде бы купчишка ничтожный, полезен связями и жизненным опытом… Вы, может, и улыбнетесь, но даже избавители мои нечаянные, Кузьма с Федотом, могут быть приставлены к делу: прекрасно знают, как копать курганы, а в курганах этих, вы и не представляете, еще сто-олько интересного и полезного таится, что дух захватывает…
— И что же, хотите сказать, вы всех успели переманить?
— Ну зачем же я вам врать буду? Нам с вами, при удаче, долго совместно действовать, тут вранье неуместно… Говорил с многими, со всеми почти. Кто-то согласился сразу, а кто-то и колеблется — но именно что колеблется, привыкает к столь неожиданному предложению, к столь ослепительным перспективам. Но поверьте старому знатоку человеческой природы: согласие ждать себя не заставит. Рыба ищет, где глубже, а человек, хе-хе… Но давайте уж в первую голову о вас, Аркадий Петрович. Я вам, понятное дело, не обещаю генеральские эполеты на следующий год, а звезды — этой же весною. Сами понимаете, такие дела даже с моими способностями в одночасье не делаются. Но все блага, которых вы можете ожидать, не в отдаленном будущем ждут, а в очень даже близком. Особенно, если повезет и удастся найти своих…
— А что, они есть?
— Да куда же им деться? — чуть отрешенно произнес Иван Матвеич. — Мы, надобно вам знать, существа долгоживущие. И хотя, что скрывать, становилось нас все меньше и меньше по сравнению с человеческим родом, вряд ли племя наше вымерло окончательно и я остался этаким реликтовым казусом. Будем искать. Я вам пока ничего не буду объяснять, но следы можно обнаружить и в ваших человеческих архивах — о чем вы, конечно, и не подозреваете, но если знать, как искать и что… Вот тут-то мне жандарм с чиновниками будут очень кстати, да и вам занятие найдется… Ну, что скажете? Или боитесь за душу вашу бессмертную? Так ведь я не черт, душами не интересуюсь и никаких негоций с ними не произвожу… — он разлил по стопочкам, глянул цепко, внимательно, его взгляд был холодным. — Вот только Аркадий Петрович, даром на этом свете ничего не дается. Не стану скрывать, есть некоторые условия…