Коробка одноразовых хирургических перчаток.
Маленькие тиски, резак и пара плоскогубцев.
Садовый секатор.
Ножовка по металлу и молоток с круглым бойком.
Упаковка бритвенных лезвий, пластиковый мешочек с рыболовными крючками и коробка поваренной соли.
Флакон с бензином для зажигалок, банка «Драно» и большая полая игла.
Электрический нож.
Пропановая горелка.
Последними он достал из сумки маленький диктофон и полдюжины кассет.
— Начнем, пожалуй, — спокойно произнес он, натягивая хирургические перчатки. Сунул кассету в диктофон и нажал клавишу записи.
— Вернемся к самому началу…
Протянув руку, он сорвал липкую ленту с лица Стэнли.
Другой рукой он взял со стола ножовку.
Она нашла их в обувной коробке в шкафу — восемь белых льняных салфеток, аккуратно сложенных треугольниками, каждая в своем застегивающемся пакетике. В середине каждой салфетки алел отпечаток губ, запечатленный на ткани поцелуй.
Никки внимательно изучила их. На обратной стороне каждого пакетика стояла одна буква, выведенная несмываемым маркером. Обнаружив среди прочих букву «Джи», Никки резко втянула воздух.
— «Джи»… Женевьева? Это ты?
Присев на кровать, она стянула с головы светлый парик, бросила рядом. Она смотрела на салфетку сквозь прозрачный пластик, разглядывая поцелуй и ведя по его контуру кончиком пальца. Внезапно Никки охватила чудовищная усталость, будто ее тело вдруг прибавило в весе на целую тонну.
— Ох, Дженни. Надеюсь, ты сейчас в лучшем мире, родная. Надеюсь, тебе от этого легче.
Из кухни донесся приглушенный вопль, в котором слышалось отчаяние агонии.
Никки затушила сигарету в большой пустой пепельнице, стоявшей у изголовья кровати. Пакетик с салфеткой соскользнул с ее коленей; опустив голову, она прижала к лицу обе ладони.
— Я знаю, что ты лжешь.
— Нет! Нет! Богом клянусь!
— Все вы предсказуемы, в точности как и ваши жертвы. Сначала вы заявляете, что вообще не собирались делать ничего плохого, что это просто была такая игра. Потом вы строите из себя крутых парней, говорите, что у меня нет доказательств, угрожаете судом. Когда и это не срабатывает, вы пробуете подкуп и только потом начинаете молить о пощаде.
— Я говорю правду, пожалуйста, о господи…
— И вот тогда начинается новый этап. — Следователь потянулся вниз, выбрал бритвенное лезвие. Придвинулся, не сводя со Стэна внимательных глаз. — Вы начинаете лгать. Сообщаете нечто такое, что мне придется пойти и проверить самому, потому что у вас остался единственный выход — тянуть резину.
Он запихнул в рот Стэнли тряпку, чтобы приглушить его крики, и принялся за работу быстрыми, точными взмахами бритвы. Кожа легко отделялась от мышц. С помощью рыболовных крючков он закрепил ее края на кончиках ушей Стэнли.