Пока Николай и Владимир под печальный стук вагонных колес предавались грустным воспоминаниям о своей несчастной любви, боевые друзья успели, как следует, пообщаться, допить то, что имелось, и даже сходить в вагон-ресторан за добавкой.
А потом у Галушки вдруг проснулась совесть, и он вспомнил, что они оставили без присмотра двух желторотиков. Сгрести все со столика и перебазироваться назад, в свое купе, труда не составило.
Сразу стало тесно и весело… Ребята быстро познакомились.
Старший лейтенант Малахов был командиром звена в четырнадцатом иапе, а лейтенанты Василенко, и Сухорученков служили в сто пятнадцатом мрапе в одной эскадрилье и летали на гидросамолетах МБР (морской ближний разведчик).
— Летающие лодки! — многозначительно поднял указательный палец Сашка Василенко. — Поэтому и ходим, и летаем…
— Низэнько и тихэнько, — закончил вместо него Галушка. И все купе покатилось со смеху.
— А то! — согласился Сашка. — М Б Р! Летай пониже – Мама Будет Рада!
— Точно! — подтвердил, утирая слезы, Петро.
— Между прочим, на нашей лодке Полина Осипенко установила три международных женских авиационных рекорда, а потом вместе с Верой Ломако и Мариной Расковой от Севастополя до Архангельска долетела! На м о р с к о й машине над сушей! — махал указательным пальцем Сашка. — Две с половиной тысячи кэмэ! Международный женский рекорд дальности!
— Дура! — потрепал его за чуб Галушка. — Це ж дывчинова рикорда!
— Ну, и что! — не сдавался Сашка. — Нет, ты машину оцени!..
— Мамо Будэт Рада!.. — успокоил его Галушка. И все опять покатились со смеху…
Четвертый моряк, их сосед по купе, летчиком не был, и даже моряком мог считаться с большой натяжкой, и то только потому, что когда-то окончил Ленинградское военно-морское училище имени товарища Фрунзе. На самом деле он оказался речником. Хотя, впрочем, тоже своим, Дальневосточным.
— Старший лейтенант Ревякин! Краснознаменная Амурская военная флотилия! — он положил левую ладонь поверх своих вихров и лихо откозырял правой. — Отзываюсь на имя Александр! — И вдруг широко улыбнулся. — А в кругу товарищей – просто Шурка!
Как потом выяснилось, Шурка, хоть и был речником, но ходил на большом корабле (экипаж почти как у эсминца, а водоизмещение лишь чуть-чуть поменьше!). Он был старпомом на бронированном четырех башенном мониторе "Сун Ят-Сен", который с гордостью называл речным л и н к о р о м!
Все собравшиеся были молодые и веселые парни. И выпить не дураки. Анекдоты сыпались один за другим, а тосты становились все витиеватей и витиеватей…
За неделю, которая потребовалась, чтобы доехать от Москвы до Читы, Владимир крепко подружился с моряками. Время они провели с пользой, и Владимир узнал много нового о флотской службе, вообще, и о службе в морской авиации, в частности.