Эту ихнюю восточную, самурайскую философию Конев не понимал, и понимать не хотел! Конечно, воин может погибнуть при выполнении боевой задачи! Более того, он должен быть к этому готов, потому что профессия у него такая. Такие правила игры! Но заранее сформированные и обученные части оболваненных самоубийц – это уже чересчур! Смертники – это одно. А высокое самопожертвование ради великого дела, гибель за Родину или при спасении товарища в бою – это совсем другое!
Такие человеконенавистнические антинародные государства как самурайская Япония, вообще, надо ликвидировать! И очень жаль, что высадка на Японские острова не планируется! Потому что японский народ ни в чем не виноват и его-то, как раз, надо бы освободить! А, этих микадо и прочих генералов-милитаристов самих к минам привязать, выдернуть чеку и пусть побегают!
Ну, ладно, это он отвлекся…
Муданьцзянь ему удалось уже охватить и с севера, и с юга. И выйти на окраину города… Бои идут ожесточенные! Самураи стоят до последнего. Смертники поганые… Мало они их бомбили в предыдущие дни! А восемнадцатого и девятнадцатого не бомбили вообще, потому что вся тяжелобомбардировочная авиация р а б о т а л а по Японии…
И разведка малость сплоховала. У них там оказывается укрепрайон похлеще, чем на границе! И пять пехотных дивизий обороняется!
Поэтому командарм решил чуть-чуть притормозить и дать возможность авиации отбомбиться сегодня по выявленным целям и в самом городе, и на оборонительных рубежах по рекам Мулинхэ и Муданьцзянь. А он пока подтянет к городу высвободившиеся гаубичные артполки большой мощности…
Лишь к утру двадцать второго августа войска Приморского фронта командарма второго ранга Конева, наконец, овладели важным укрепленным пунктом и узлом сопротивления противника городом Муданьцзянь. И двинулись дальше.
А Японское море еще с вечера, разгоняя волну, чертили линиями кильватерных струй линкоры, тяжелые и легкие крейсера, авиаматки и эсминцы Императорского флота Японии, практически в полном составе вышедшего на Владивосток… Урок, преподанный самураям военно-воздушными силами Тихоокеанского флота семнадцатого числа, похоже, впрок не пошел. Ну, что ж, повторение – мать учения…
Вчера капитан Галушка прилетел на решете. Поэтому сегодня не летал. И завтра не будет… Инженер сказал, что его аппарат починят дня через три… А может на чужой машине в рейд сходить? Угостить какого-нибудь самурая торпедой? Или взять бомб и махнуть, например, на Хакодате?
Он никак не мог позабыть белое, как мел, лицо Гали Якушенко…
Вчера, вернувшись из э т о г о вылета, не заходя домой, он сразу пошел к ней… Постучал… Она открыла, улыбаясь, с малышом на руках. Года еще нет Ваське… В таком возрасте ничего они не запоминают. Теперь только на фотографии отца и увидит… Галушка стоял в дверях и мял в руках фуражку, не зная, что сказать… Но ему ничего не пришлось говорить.