Поэтому, поболтав немного о том, о сем, и разузнав о судьбе некоторых общих знакомых, она стала взахлеб рассказывать Мошковскому о том, как хорошо здесь в Одессе, какие роскошные условия для прыжков, как здорово у нее идут дела в школе, и как довольно ее начальство. И что начальник школы просто встал на дыбы, когда ее хотели перевести в другую часть, и сумел ее отстоять.
Она слишком хорошо знала Мошковского, и нисколечко не удивилась, когда он сам предложил ей любую должность в штабе формирующейся бригады на выбор.
О, конечно, это было бы здорово! И служить в бригаде под его командованием она готова на любой должности. Но… Вряд ли ее отпустят. Очень жаль, но она полагает, что начальник школы сумеет ее отстоять и на этот раз…
— Ну, это мы еще посмотрим! — разозлился Мошковский и повесил трубку.
Дело было сделано.
Через три недели, в начале марта, она уже была в Москве…
А еще через два месяца подразделения и части двухсотой отдельной воздушно-десантной бригады особого назначения начали перебрасывать на Дальний Восток. Бóльшая часть имущества и личного состава пошла по железной дороге литерными составами.
А в конце мая подошла очередь и штаба бригады. Его должны были перебросить в Читу на тяжелых бомбардировщиках ТБ-3.
И все было бы хорошо. Но, сначала отправку задержали на неделю. А потом и вовсе поменяли аэродром назначения. По каким-то стратегическим соображениям, суть которых до старшего лейтенанта Серебровской никто доводить не собирался, новым местом дислокации сотой бригады был определен город Благовещенск Амурской области…
В середине июня три огромных четырехмоторных тяжелых бомбардировщика ТБ-3 со штабом отдельной воздушно-десантной бригады на борту, преодолев за четверо суток, почти пять тысяч километров, и, сделав несколько промежуточных посадок, приземлились в Чите…
— Пономарев, к вам посетитель! — в двери палаты выздоравливающих Читинского окружного военного госпиталя просунулась голова дежурной медсестры.
Владимир поднялся из-за столика с не доигранной шахматной партией. Кто бы это мог быть? Может, кто-нибудь из полка пролетом?..
— А доигрывать, кто будет! — запротестовал, хватая его за рукав больничного халата, Витька Петров, лейтенант-сапер, старожил их палаты, уже больше месяца лечивший пробитое в майских боях плечо.
— Доиграй за меня, — попросил одного из зрителей Владимир, и вышел в коридор…
Хорошо, что у коридоров есть стены.
Потому что если бы не стенка, к которой он прислонился, сидеть бы ему на полу. Потому что перед ним, в наброшенном на плечи белом халате, стояла О н а…