Физтехи зашевелили ушами и тем, на что эти уши насажены.
— Да вы не сомневайтесь. Посмотрите на карту нашей любимой и необъятной отчизны. Каждые пятьдесят километров — город на месте яма, ямской слободы. Можете проверить. И так эти ямские слободы были устойчивы, что породили вокруг себя не только съезжие избы и трактиры с кабаками (трактир — для барина, кабак — для ямщика), но и сенные рынки, а вслед за тем — и весь крепостной агропром, что затвердилось в губернско-уездной иерархии городов при Екатерине II, а именно в уездных городах, нанизанных на дорогах между губернскими городами аккурат каждые пятьдесят верст. В России порядку наводилось всегда больше, чем в их вшивой Германии, откуда и пришел к нам порядок, точнее, наведение порядка. Так что наши системы городов пошибче гексагоналей Кристаллера (теоретик систем расселения. Исходил из предположения, что в природе преобладает гексагональное заполнение и замощение пространств (соты, такыры и т. п.), и экстраполировал эту закономерность на системы расселения. Долгое время с глубоким уважением и почтением не признавался у нас.)
Когда Николай I объявил, что капитализм это есть абсолютная монархия плюс железнодорожнизация всей страны, то крупные станции на железных дорогах, естественно, возникли каждые пятьдесят верст.
А что такое железнодорожная станция? Это тебе не только ресторация и вокзал, это — почта, а главное — телеграфная связь. Железная дорога и телеграфная связь — это братья-близнецы. Кто более матери-истории ценен? Молчит старуха. Задумалась. Железные дороги — это система кровообращения страны непобедившего социализма, а связь — ее нервная система. Именно поэтому, из-за нервов, большевики признали телеграфную связь за идеологическую область деятельности и на этом основании репрессированного моего дедушку Александра Гавриловича, прирожденного телеграфиста с донэпмановских времен, подвергли арбайтферботу и обрекли на работу бухгалтером.
Нынешняя связь порвала и с железной дорогой и с грешной землей. Понастроили орбит и прочей дряни, теперь Владивосток слышно лучше Тамбова, тем более что в Тамбове все равно ничего хорошего не услышишь. Но есть в эволюции, если верить Тейяру де Шардену, непреходящая чреда случайностей. То четыре бугорка на коренных зубах у всех млекопитающихся, то телетрансляторы — каждые пятьдесят километров, чтобы лошадь могла за один день доехать от одного до другого.
Схарчили юные физтехи мою байку и понесли ее в жизнь. Ребята ушлые, поэтому ждите — скоро начнем, наверное, осуществлять нуль-транспортировку каждые пятьдесят километров. Или трахаться можно будет каждые пятьдесят километров в любом направлении и по силовой линии. Или еще что-нибудь такое — очень нужное и полезное людям. Физтехи — они такие. Все могут.