Маквей пробормотал:
— Но запомните, если в конце концов вы не сумеете предъявить ему обвинения, то-то порезвятся борцы за гражданские права, адвокаты Фултона и журналисты!
— А разве они всегда не резвятся? — возразил Маркби.
Маквей снова вздохнул, потом откинулся назад и положил ладони на столешницу.
— Обсудим теперь другой вопрос.
— Попробую угадать! — сухо парировал Маркби. — Я не хочу уезжать из Бамфорда. Карьерный рост меня не волнует. Но мне интересно, кто разболтал о моем скором отъезде? Сотрудники уже собирают деньги, чтобы купить мне прощальный подарок! Думают, я ничего не замечаю.
— Алан, нам нужны в руководстве честные люди. Не мне вам говорить, что сейчас полиция переживает не лучшие времена. Вспомните, сколько скандалов было в последнее время! Мне больно. Неужели вы не понимаете, какой вред наносят нашему образу глупость и жадность этих идиотов?
— Вполне разделяю вашу тревогу, сэр. Но в Бамфорде и его окрестностях растет уровень преступности. За последние несколько лет город сильно разросся. Да и в близлежащих деревушках уже нет былой сплоченности. У нас не хватает личного состава. Сейчас неподходящее время для того, чтобы я уезжал! — упрямо заявил Маркби.
Маквей смерил его пронзительным взглядом.
— Подходящего времени не будет никогда! Нравится вам это или нет, но пора принимать решение. Нельзя вечно прятать голову в песок и надеяться, что все как-нибудь образуется! Через три года я выхожу на пенсию. Мне страшно, как человеку, которого должны повесить. Передо мной проходит вся моя жизнь, и, кажется, начни я сначала, как многое я бы изменил! Очень хочется верить, что в один прекрасный день вы займете мой пост. Послужите в другом месте, а потом вернетесь сюда с повышением. Я все время не жалел себя, и мне хочется, чтобы дело перешло к человеку достойному и надежному. Попробуйте принять мою точку зрения, и вы поймете, что ваше нежелание уступить свидетельствует не только о недальновидности, но и об эгоизме!
Наступило молчание.
Спустя какое-то время Маркби сказал:
— Спасибо за высокую оценку. Но я не прячу голову в песок. Просто я еще не готов к такой перемене в жизни. Не люблю сидеть в кабинете. Мне и так приходится торчать за столом больше, чем хочется. Чем выше звание, тем меньше возможности оторваться от бумажной работы и от стула. Такова жизнь. Может быть, через пару лет я отнесусь к такому предложению по-другому.
— Алан, вы ведь тоже не молодеете. — откровенно заявил Маквей, — нравится вам это или нет! Возможно, психически вы еще бодры, но ваша физическая форма… Сколько можно работать ночами, недосыпать, питаться всухомятку? Решайтесь! Сделайте шаг вперед!