– Я жду его с радостью и нетерпением, – отвечала графиня.
Прошло не более пяти-шести минут, как молодой герцог легкой и уверенной поступью вошел в гостиную, – на лице его играл румянец, глаза сверкали жизнью, и вид был такой же победоносный, как до болезни; он бросил шляпу с пером на кресло и, взяв руку сестры, нежно и почтительно поднес ее к губам.
– Дорогая Изабелла, я отсутствовал дольше, чем желал бы, ибо для меня большое лишение не быть с вами, настолько быстро я освоился с милой привычкой видеть вас; но все время путешествия я был занят заботами о вас, и надежда сделать вам приятное утешала меня в разлуке.
– Приятнее всего мне было бы, чтобы вы оставались в замке подле вашего отца и подле меня, – ответила Изабелла, – а не пускались бы в путь неведомо куда и зачем, едва ваша рана успела зажить.
– Разве я был ранен? – смеясь, спросил Валломбрез. – Право же, если я и стараюсь вспомнить о своей ране, она никак не напоминает о себе. Никогда я не был здоровее, и моя маленькая прогулка принесла мне великую пользу. От седла мне куда больше прока, чем от кушетки. А вот вы, милая сестрица, немного похудели и побледнели. Быть может, вам было здесь тоскливо? Замок наш – место невеселое, и одиночество вредно для девиц. Чтение да рукоделие – занятия довольно тоскливые, и бывают минуты, когда самые благонравные особы, наскучив созерцать из окна зеленую воду рва, предпочли бы увидеть лицо какого-нибудь молодого красавца.
– Ваши шутки неуместны, милый брат, и с вашей стороны нехорошо высмеивать мою грусть. Ведь я оставалась в обществе принца, по-отечески ласкового и щедрого на мудрые поучения.
– Конечно, наш достойный батюшка – образец дворянина, он осторожен в советах, отважен в делах, он истовый царедворец при монархе и вельможный хозяин у себя дома; он начитан и сведущ во многих науках, но его беседой можно наслаждаться лишь на серьезный лад, а мне не хочется, чтобы моя дорогая сестра губила свои молодые годы в столь торжественной скуке. Раз вы отвергли кавалера де Видаленка и маркиза де л'Этана, я пустился на поиски и во время своих странствий обрел то, что вам нужно, – такое чудо совершенства, такой идеал мужа, от которого, ручаюсь вам, вы будете без ума.
– Как жестоко вы издеваетесь надо мной, Валломбрез! Вам известно, недобрый брат, что я не собираюсь выходить замуж; я не могу отдать свою руку, не отдав сердца, а сердце мое мне не принадлежит.
– Вы скажете другое, когда я представлю вам супруга, которого выбрал для вас.
– Нет, никогда! – срывающимся от волнения голосом воскликнула Изабелла. – Я останусь верна дорогому мне воспоминанию. Ведь не думаете же вы совершить насилие над моей волей?