— Я не могу…
— Гермиона, поздно. Вставай и пошли! — Люциус все же наплевал на свою надменность и решил со мной заговорить.
Драко фыркнул и процедил, стараясь сохранять видимость спокойствия на лице, ведь за нами жадно наблюдал весь магический мир:
— Ты могла бы чуть раньше поставить нас в известность о своем нежелании жить?! Или хотя бы попросила заавадить тебя в подземелье, сколько проблем удалось бы избежать!
— Идиот, я хочу жить! Я встать не могу! — сил подняться со скамьи действительно не было, ноги не желали слушаться, но еще меньше было не физических, а душевных сил на помолвку с этим стареющим Пожирателем. Именно паника, вызываемая во мне Малфоем старшим, сковала внутри и снаружи.
— Сама ты идиотка!
Объекту моих страхов надоела перепалка, и он просто дернул меня вверх что есть силы, а силы были — я словно птичка вспорхнула со своего места, взяла жениха под руку и побрела с ним к Лорду. Тот уже начинал заметно злиться, видимо от того, что не может схватить меня за шкирку собственноручно.
Мы прошли в центр арены, и Люциус написал свое имя на документе. Я решительно взяла из его рук перо и написала свое — Гермиона, но вот с фамилией вышел казус. Какую из двух написать?! По понятным причинам, страшно не хотелось интересоваться этим вопросом у двух присутствующих по обе стороны от меня. Я стояла и пялилась на бумагу, словно школьница, забывшая название контрольного эссе.
Первым уразумел проблему Волдеморт и в голове снова заскрежетал его противный голос:
— Безмозглая, свою фамилию пиши — Малфой! Если неграмотная, перепиши строчку выше! — больше всего меня удивила не «своя фамилия» и не ярость, которая прорвалась сквозь тщательно взлелеянную завесу благодушия, а абсолютно обычная для любого человека форма высказывания, к тому же весьма эмоциональная. Но подумать над изменениями в характере Тома Риддла времени опять не было.
Я поспешно доцарапала фамилию и выдохнула.
Лорд отошел, а на его место встал Драко. Меня с Люциусом окутал туман. Вновь материализовались арфы и единственными звуками, живущими в те минуты в Колизее, была их нежная мелодия. Не Мендельсон, к счастью.
Младший Малфой подал мне коробочку и нервным шепотом начал раздавать указания:
— Бери то, что больше и одевай… Да не себе! Ему одевай! — бедный Драко, каково ему было выдавать меня замуж за собственного отца? Да еще после недавней кончины матери. Заклятому врагу такого не пожелаешь. В общем, я была в своём репертуаре — жалела других.
— Не на тот палец! На указательный! — проводящий ритуал вспотел, невеста дрожала как осиновый лист, а жених сверлил её недобрым взглядом. Шикарная помолвка — всю жизнь о такой мечтала! Иронизирую, не обращайте внимания.