По всей комнате опускаются руки. Люди понимают, что их победили, и пытаются улизнуть обратно в безопасный туман. Макмерфи вскочил.
– Гадом буду. Вон вы как решили повернуть? Этих старых пней голоса включаете?
– Доктор, разве вы не объяснили ему порядок голосования?
– К сожалению… Действительно требуется большинство, Макмерфи. Она права. Права.
– Большинство, мистер Макмерфи, – таков устав отделения.
– И переделать чертов устав, я так понимаю, можно только большинством? Ну, ясно. Видал я всякое буквоедство, но до такого сам черт не додумается!
– Очень жаль, мистер Макмерфи, но это записано в нашем распорядке, и если вам угодно, я могу…
– Так вот чего стоит эта брехня про демократию… Мама родная…
– Вы, кажется, расстроены, мистер Макмерфи. Доктор, вам не кажется, что он расстроен? Пожалуйста, примите к сведению.
– Кончайте эту музыку, сестра. Когда человека берут за одно место, он имеет право кричать. А нас берут как хотят.
– Доктор, ввиду состояния больного, может быть, нам следует закрыть сегодняшнее собрание раньше?
– Погодите! Погодите минуту, дайте мне поговорить со стариками.
– Голосование закончено, мистер Макмерфи.
– Дайте поговорить с ними.
Он идет к нам через всю комнату. Он делается все больше и больше. Лицо у него красное, горит. Он лезет в туман и пробует вытащить на поверхность Ракли, потому что Ракли самый молодой.
– А ты что, друг? Хочешь смотреть финалы? Бейсбол. Бейсбольные матчи. Тогда подними руку, и все.
– На … Жену.
– Ладно, бог с тобой. А ты, сосед, ты что? Как тебя? Эллис? Скажи, Эллис, хочешь смотреть игры по телевизору? Тогда подними руку.
Руки Эллиса прибиты к стене – нельзя считать, что голосует.
– Мистер Макмерфи, я сказала: голосование окончено. Вы делаете из себя посмешище.
Он не слушает ее. Он обходит хроников.
– Давайте, давайте, всего один голос от вас, чудные, поднимите хоть одну руку. Докажите ей, что еще можете.
– Я устал. – Пит качает головой.
– Ночь это… Тихий океан. – Полковник читает, его нельзя отвлекать голосованием.
– Кто из вас, ребята, подаст голос? И тогда у нас преимущество, неужели не понимаете? Мы должны это сделать, а иначе … Нас поимели! Придурки, неужели ни один из вас не поймет, что я говорю, и не поднимет руку? Ты, Габриэль? Джордж? Нет? А ты, вождь, ты как?
Он стоит надо мной в тумане. Почему не хочет оставить меня в покое?
– Вождь, на тебя последняя надежда.
Старшая сестра складывает бумаги; остальные сестры стоят вокруг нее. Наконец и она встает.
– Итак, собрание переносится, – слышу ее голос. – Примерно через час прошу сотрудников собраться в комнате для персонала. Так что, если нет других…