- Работаем помаленьку, - стыдливо потупил взор на деньги Сливы Дизель и протянул ему ключи. – Смотри не побей.
- Может, махнем не глядя, - предложил Слива, - я тебе свой «БМВ», а ты мне эту рухлядь.
- Эта «рухлядь» стоит как три твоих «БМВ», - с гордостью произнес Дизель, поглаживая своего «стального коня» по сверкающему боку.
Слива сунул ключи от машины Дизеля в карман и спросил:
- Не знаешь где мне Клоуна можно найти?
- Я его сам не видел еще, - ответил Дизель, - слышал я, его только недавно опять из дурдома выпустили.
- Ну и как он?
- Мужики говорят, что по прежнему «краев» не видит…
- Мне такие парни как Клоун как раз и нужны, - сказал Слива.
- Что опять собрался за старое взяться?
Слива усмехнулся, на его вопрос не ответил, а поведал автомеханику шепотом:
- Знаешь, тут недавно мне один шизик рассказал, что якобы меня в роддоме подменили и мои настоящие родители на самом деле были не учеными Сливянскими. Оказывается, мать моя была уборщицей с интеллектом палки, а папаша уголовником с фамилией Ермишкин. Смешно, да, братишка?
Дизель пожал плечами. Ему смешно не было. Скорее ему было грустно. Встречаться со Сливой не входило в его жизненные планы. Слива тем временем вскочил на капот «Мерседеса».
- И вот я думаю, - теперь уже громко крича на весь гараж, продолжил рассказывать Слива, - откуда в таком благовоспитанном, «святом» семействе, каким были - мой дед, моя бабка, мои отец и мать, сеструха благочинная, откуда вдруг появился такой урод, как я? А, Дизель, откуда? Ответь мне!
- Ты это, слезь с машины-то, - заволновался автомеханик, - поцарапаешь. Это же тебе не броневик.
Но Слива и не думал слезать, наоборот, он взобрался на крышу.
- И вот я думаю, - продолжил Слива, воздав руки к небу, - а может быть, меня и правда подменили в роддоме, может быть это я и есть Ермишкин и во мне гудят и требуют воплощения гены папаши, которого я никогда не видел и которого замочили в зоне?
Дизель кусал губы, опасаясь, что грязные туфли Сливы помнут крышу дорогостоящего автомобиля и клиент будет крайне недоволен.
- А мамаша-уборщица? – продолжал Слива. – Нет, я не против уборщиц, я сам люблю чистоту! Зачем она перед смертью захотела меня увидеть! Зачем? На хрена мне встречаться с тобой, ничтожная старуха? Что ты можешь сказать мне, подыхая в своей постели? Ты хочешь обнять меня изъеденными хлоркой руками теперь, когда уже слишком поздно! Каждый птенец должен расти в своем гнезде и не нужно было перекладывать яйцо коршуна в кладку к павлинам! Коршун сожрет павлинов! Сожрет…
Слива сел на крыше автомобиля, обхватил колени руками и истерично зарыдал. Дизель не знал что ему делать и растерянно топтался неподалеку от «Мерседеса». Похоже, что Слива был еще в худшем психическом состоянии, чем перед тем, когда его посадили.