Арей пошевелил кистью, заставив дарх горбуна покачиваться на лезвии меча, как маятник.
– Подумать только, как просто! Одно легкое движение, и грозный Лигул лишится всей свой магии и станет обычным жалким духом… – задумчиво произнес он. Губы Лигула побелели. – Но больше меня волнует другое, – продолжал Арей. – Я думаю о том единственном эйдосе, о судьбе которого мне ничего не известно. И когда мне приходит в голову, что он может оказаться в твоем дархе, тогда я теряю голову и мне хочется разрубить тебя на дюжину маленьких уродов!
– Я тысячу раз говорил! Я не убивал твою!.. Я ничего не знаю о судьбе твоей… – начал Лигул.
Рука Арея дрогнула. На щеке у горбуна появилась длинная царапина. Горбун поднял руку, стер со щеки кровь и задумчиво лизнул ладонь.
– Не произноси ее имени! Оно слишком чистое для тебя! Или расстанешься с языком! – тихо сказал Арей.
Лигул поспешно закивал.
– Так ты потому покровительствуешь девчонке, что она напоминает тебе ту… Не злись! Имени я, как видишь, не произнес, – заметил он.
– Не твое дело! Подумай лучше о твоем дархе! Как бы тебе его не лишиться! – сказал Арей.
Горбун пожал плечами. Он уже справился с первым страхом.
– Глупая угроза! Ты далеко не святоша. Может, тебе напомнить, скольких ты зарубил и сколько эйдосов в твоем собственном дархе? – спросил он.
– Не стоит. Всех, кого я убил, я убил в честном магическом бою. Я не резал спящих и не убивал ударом в спину. И тем более детей и женщин, – заметил Арей.
– Честный бой? Когда один противник опытнее другого в двадцать раз, разве бой можно назвать равным? Честным он был бы при равенстве сил! – усмехнулся горбун.
– Никто не мешал моим противникам учиться владеть клинком, – сказал Арей.
– Ага… А заодно полторы тысячи лет быть богом войны, участвуя во всех сражениях и битвах, и приобрести тот же опыт… Демагогия это все! Другого такого же приобрести невозможно, – буркнул Лигул.
Арей задумался. Слова Лигула все же поколебали его уверенность.
– Они могли запастись каким-нибудь артефактом! Многие так и делали, – буркнул он.
– Ну вот! Мы вернулись все к той же печке, от которой начинали танцевать. Не можешь победить в честном бою – победи в нечестном, – осклабился горбун.
Арей легко подбросил его дарх и поймал его на повернутый плашмя меч. Цепочка натянулась. Лигул напрягся.
– Помолчи, Лигул! Твои рассуждения мне неинтересны. Забудь об Улите. И тем другим, своим прихвостням, скажи, чтобы забыли. Если с ней что-то случится, им придется искать себе нового горбуна. Ты все понял? – медленно произнес Арей.
Сглотнув, горбун кивнул. Цепочка в последний раз скользнула по изгибу меча.