– Благодаря вашей старинной подруге Берте, – завершила Шрепп. – Ну что же, похвально, похвально! Но теперь еще один вопрос: какое отношение вы имеете к убийствам?
– Ровным счетом никакого, – уж слишком быстро ответила Августина. – Сивилла предложила мне получить треть от доходов, которые принесет ей спекуляция землей. Это примерно двадцать миллионов долларов. Монастырю деньги очень нужны, поэтому я и пошла на столь небогоугодное занятие, как это...
Двадцать миллионов. Ага! Именно бумаги с такой цифрой видела в столе секретарши аббатисы Нико. Значит, значит... А что, если кто-то узнал о махинациях этих двух дам? И они решили: лучше заставить замолчать свидетелей навсегда, чем потерять такой куш!
Дверь отворилась, вошла Николетта Кордеро. Было видно, что разговор с заместителем министра попортил ей крови. Кай ввел ее в курс дела. Нико сказала:
– Значит, вы утверждаете, что к убийствам не причастны?
– Да, конечно же, нет, – сказала Сивилла. – Зачем нам кого-то убивать, сами подумайте?
Однако слова ее не внушали особого доверия.
Кай заявил:
– Ну что же, аббатиса, а ларец-то при вас? Тот самый, который завещал вам Карлос Варан. Только не говорите, что вы его продали или его украли!
Августина ответила:
– Ах да, ларец. Он вас почему-то так интересует. Я готова вам показать его, но, боюсь, это невозможно...
– И почему? – спросила Николетта.
Монахиня сказала:
– Если бы вы пришли всего на день раньше... Он стоял в моих личных покоях. Но теперь... К нам приезжает папа римский, и монастырь обязан преподнести ему подарок. Я остановила свой выбор на этом ларце. Он весьма дорогой и наверняка понравится папе. И вот вчера вечером... Я отдала ларец кардиналу делла Кьянца, чтобы он от нашего имени преподнес его понтифику!
Воцарилось молчание. Кай сказал:
– Ну тогда нужно пойти к кардиналу и попросить у него ларец! Все очень просто!
– Не так-то просто, – ответила мать-настоятельница. – Кардинал передал его службе безопасности, которая должна исследовать ларец и установить, не нанесет ли он вреда здоровью святого отца. А забрать ларец у папской службы безопасности – думаю, у вас это не получится!
Николетта, подумав, сказала:
– Это мы еще посмотрим. Ну что же, будем считать, что вам больше нечего сказать нам. Или это не так?
Сивилла отвела взгляд, а мать-настоятельница, смиренно сложив руки, проговорила:
– Нам нечего от вас скрывать! Мы были с вами откровенны и надеемся, что наши слова не будут использованы против нас!
– Прекращайте цирк с привидением, – велел Кай. – И кстати, донна Сивилла, а нельзя ли тоже внести свой пай на покупку земли? Чтобы потом получить прибыль в размере пятисот процентов? А то бы я с радостью, знаете ли...