— Да, сэр, — капрал поднял руку в военном салюте, — завтра мы будем, как огурчики.
— Мы с капралом сейчас слегка не в себе, — пояснил генерал, — но я ничуть не сомневаюсь, что все будет в порядке. В конце концов, ничего нет выше Провидения, и все мы в его руках. А как вы поживаете, а?
— Мы все время были заняты. Наверное, вы ничего не слышали о кораблекрушении?
— Ни слова, — беспокойно ответил генерал.
— Я так и думал, что шум ветра заглушил для вас сигнальные пушки. Позапрошлой ночью в заливе выбросило на скалы судно — большой барк из Индии.
— Из Индии! — воскликнул генерал.
— Да. Экипаж, к счастью, спасся, и его отправили в Глазго.
— Всех отправили? — лицо генерала сделалось бескровным, как у мертвеца.
— Всех, кроме трех довольно странных личностей, которые отрекомендовались буддистскими священниками. Они решили провести несколько дней на побережье.
Слова едва успели слететь с моих губ, как генерал рухнул на колени, протянув длинные худые руки к небесам.
— Да свершится воля Твоя! — хрипло воскликнул он. — Да свершится Твоя святая воля!
Мне видно было в щель, что лицо капрала Руфуса Смита густо пожелтело, и он вытирает обильный пот.
— Такое уж мое счастье, — проговорил он, столько лет по свету шататься без гроша — и угодить, как кур в ощип, чуть только счастье улыбнулось!
— Что ж, дружище, — генерал встал и расправил плечи, собираясь с силами, — будь что будет, встретим судьбу, как подобает британским солдатам. Помните, в Чильянвале, когда вам пришлось бежать, бросив ваши пушки, под нашу защиту, а сикхская кавалерия налетела на нас, как буря? Тогда мы не дрогнули, не дрогнем и теперь. Да мне в первый раз полегчало за все эти годы. Неизвестность, вот что убивает.
— И эти чертовы бубенчики, — добавил капрал. — Ладно, все не в одиночку — хоть какое-то утешение.
— Прощайте, Вэст, — сказал генерал. — Будьте Габриель хорошим мужем и дайте приют моей жене. Думаю, она обременит вас ненадолго. Прощайте! Да благословит вас Бог!
— Послушайте, генерал! — Я всердцах выломал доску забора, чтобы говорить без помехи. — Хватит уже этих иносказаний и намеков. Пора высказаться открыто и ясно. Чего вы боитесь? Выкладывайте! Вас пугают эти индусы? Если так, я вправе властью моего отца арестовать их как бродяг и мошенников.
— Нет-нет, это ничего не даст, — покачал он головой. — Вы очень скоро все узнаете. Мордонту известно, как найти записи. Поговорите с ним завтра об этом.
— Но не может же быть, — закричал я, — чтобы ничего нельзя было сделать против так хорошо известной опасности! Если бы вы только рассказали мне, в чем дело, я бы знал, как поступить!