Через пару минут в стрельбе наступил перерыв. Мы вышли на улицу. Несмотря на темноту, было видно, что крыша соседнего дома обвалилась. Я прошел от ячейки к ячейке и предупредил о смене. Реакция была различной. Некоторые не верили и говорили об этом открыто. В других это известие пробуждало желание жить дальше. Третьи были настолько апатичны, что мои слова не производили на них никакого впечатления.
3.00. На деревенской улице послышался шум. Я вышел из подвала и встретил офицера из 2-го разведывательного батальона «Герман Геринг». В двух словах я проинформировал его о положении и о переднем крае русских, насколько это было мне известно и было возможно в темноте.
Через десять минут пришла сменяющая рота. Она тоже не была полностью укомплектована, но численно намного превосходила мою выжженную ватагу.
Смену произвели быстро. Русские ничего не заметили. А мы налегке отправились в направлении КП батальона. Туда же подошли остатки других рот. После небольшого пешего марша мы встретили три грузовика, стоявшие у дороги. С радостью и удивлением мы узнали, что нас довезут. Весь батальон уместился на трех средних грузовиках. Я оценил его численность в 60 человек. Теперь мне тоже стало ясно, почему нас сменили с фронта.
Мы погрузились, и поездка на открытых грузовиках по холодному ночному воздуху началась. Шварценау и дуга фронта у Дакена находились под огнем советской артиллерии.
Наверное, я на некоторое время уснул. Когда снова очнулся, мы проезжали через Гумбинен. Еще через семь километров наша поездка закончилась. Маленькая деревушка, где мы оказались, называлась Куббельн. Она находилась на дороге Гумбинен — Инстербург.
Роты разошлись по немногим имеющимся домам. По дому на роту! Как изменились времена! Я подумал о большом казарменном комплексе на территории рейха.
Мне срочно было необходимо хоть как-то помыться и побриться. Взгляд в зеркало в доме, где мы разместились, меня испугал. Я себя просто не узнал: грязного, бородатого, сонного.
Когда люди выспятся, потребуют есть. Я стал искать отвечающего за это главного фельдфебеля. В импровизированной «канцелярии» я встретил фельдфебеля. Я спросил про главного.
— Главный вместе с людьми из прежнего состава полка уехал в направлении Кёнигсберга. Однако приказ в отношении питания какой-то должен быть. Точно не знаю. Дела главного фельдфебеля принимаю я.
Я всего этого не понял и потребовал, чтобы до окончательного прояснения фельдфебель действовал за главного.
Я осмотрелся в деревне. Из «старых» парашютистов я встретил лишь немногих.