Игорь уже ничего не слушал, он затолкал Лизу в машину и весело трещал о всякой ерунде – только бы она пришла в себя.
– Лизавета! А мы с тобой сметану-то взяли? Ты не помнишь? Ну какой торт без сметаны-то? – не умолкал он ни на минуту.
– Какую сметану? – не понимала Лиза.
– Здра-а-асссьте!!! Белую, какую еще! Ты взяла? И сахар, наверное, забыла, да? Ну я не знаю! А что тогда мы вообще купили?
Лиза вдруг швыркнула носом и улыбнулась сквозь слезы:
– Да брось ты, Игорь, все мы взяли… и не успокаивай меня… Он меня никогда не любил… только… только надо ж было именно сего-о-о-одня-а-а-а… – и она заревела горько-горько, навзрыд, размазывая по щекам крупные, как бобы, слезы.
– Ну пореви… – разрешил Серафимов. – Пореви, чего уж там… и как же он тебе столько времени не говорил, что у него сын-то растет? Мальчишка такой славный.
– А он… он и сам, наверное, забыл! Гад несчастны-ы-ы-ый! – хлюпала Лиза. – Потому что он предате-е-ель! Он и алименты не платил никогда-а-а… А, может быть, платил, я не знаю, потому что он мне никогда деньги не отдава-а-а-ал, все матери-и-и-и. А она… на меня же и накричала-а-а-а, а сами… у меня столько жили-и-и… а теперь кричи-и-и-ит…
Они уже выехали за город, Серафимов теперь ехал по какой-то лесной дороге, а Лиза все никак не могла успокоиться. Она и сама не понимала, откуда вдруг взялось столько слез. Выливалось все – и предательство, и незаслуженная обида, и жалость к себе, и горькое сожаление об упущенных годах…
Игорь остановил машину на большой поляне, открыл свою дверцу и тихо спросил:
– Ну что ж ты ревешь-то так?
– А потому что… нельзя же та-а-а-ак, я же челове-е-е-е-ек, мне бо-о-о-ольно…
– Больно… покажи как! – вдруг попросил он то ли в шутку, то ли всерьез.
– Я тебе что, телевизор, что ли?
– Ну покажи! Говоришь, больно, а сама еле слезы цедишь, – упорствовал Серафимов.
– И ничего не цедю, а пла-а-ачу…
– А громче можешь?
– Могу… только ты отойди, а то стоишь тут, все настроение портишь… Дай прореветься.
– Все, отошел, реви громче, – вышел из машины Игорь и отошел за багажник. И уже оттуда крикнул. – Реви!
Лиза послушно завыла.
– Сильнее! Не слышу! Сильнее!
Лиза стала выть сильнее… потом еще сильнее и еще. А ее спутник только орал:
– Громче!!! Сильнее! Давай-давай! Не сдавай позиции!
Она закрыла рот, когда голова пошла кругом. Ей уже было все равно, что там орет этот сумасшедший, кто там поселился в сердце ее супруга и как ей теперь жить всей такой… брошенной.
– Ф-ф-фу… сил больше нет… – откинулась она на спинку кресла. – Серафимов, ты мне должен дать сегодня отгул, я спать хочу… почему-то.