Паникующие министры устремились в резиденцию главы Гоминьдана — дворец Дай Пинь, что в центре Нанкина. Хозяин, невзирая на разваливающийся режим, стремился предстать перед подданными в роли национального лидера, который в конце концов приведет свой народ к «национальному спасению», гордо шагая по трупам своих'«коммуни-стических врагов». Подобная решимость могла подействовать теперь лишь на слишком уж легковерных. Осенью 1948 года Чан Кайши вынужден заговорить об отставке, о наследнике в качестве президента — Ли Цзунжене. Как глава Гоминьдана он сохранит за собой партийные рычаги. Позиция КПК влияла на обстановку в гоминьдано-вском лагере. Разве мог он, лидер Гоминьдана, спокойно слушать радио КПК? Диктор, выступавший от имени коммунистов, называл его «преступником номер один», «главарем гоминьдановской бандитской шайки, который продал национальные интересы правительству США».
Январь 1949 года стал для Чан Кайши, пожалуй, тем месяцем, когда даже верные его соратники вынуждены были признать крах своей политики. Обращения генералиссимуса к великим державам с просьбой повлиять на развитие событий в Китае, ограничить действия КПК успеха не приносили. Правительство доказывало свою недееспособность, политическая мысль в гоминьда-новском Китае дышала на ладан. Несмотря на разжигание чанкайшистами ненависти к КПК, в рядах милитаристов появились генералы, решившие порвать с Чан Кайши.
Генералиссимус готовился к переезду на Тайвань — туда перебрасывались авиация, соединения ВМС, часть дивизий, возглавляемых верными диктатору генералами, также двигалась к Тайваню. На остров перебазировались войска численностью до 300 ООО человек. Туда же направлялись приходившие из США суда, американская военная помощь.
В ночь с 20 на 21 апреля НОАК после артиллерийской подготовки приступила к форсированию Янцзы. Надежды на переговоры исчезли, когда десятки тысяч лодок и джонок с солдатами НОАК устремились к южному берегу Янцзы. Гоминьдановская оборона дрогнула. 23 апреля 1949 года гоминьдановцы оставили Нанкин.
С удивлением смотрели жители города, как, соблюдая дисциплину и порядок, проходили по улицам отряды НОАК. В городе еще кровоточили раны от безумных оргий времен японской оккупации, горожане еще не оправились от слишком тяжкого «освобождения» гоминьдановской армией, оставившей за собой след насилий, грабежей. Население Нанкина, которое за военное лихолетье испытало, казалось, все муки ада, вздохнуло свободно. Поддерживать порядок на улицах бывшей столицы оказалось не так-то просто. Командующий фронтом маршал Лю Бочэн, встретившись вскоре после взятия Нанкина с советскими дипломатами, рассказывал об одной из наиболее трудных для него задач — удержать солдат НОАК от расправы над находившимися здесь американцами.