— Товарищ Николай[30] уполномочен группой членов ЦК сформировать Российскую организационную комиссию по созыву Общепартийной конференции.
На ранней июльской зорьке Киевская организация первой проголосовала за созыв конференции, как говорил Серго, "нашей старой, испытанной в борьбе РСДРП". Избрала своего делегата в Организационную комиссию.
— Наши силы сразу удвоились. Вы да я, — пошутил Орджоникидзе, обращаясь к делегату киевлян. — Вы отправляйтесь в Екатеринослав. Я двинусь в Ростов. Там после нескольких провалов дела сильно пошатнулись. Подняли голову ликвидаторы.
Ростов, Баку, Тифлис. Свидание в Батумской нефтяной гавани с бежавшим из дальней якутской ссылки Самуилом Буачидзе, совместная поездка в Поти и Кутаис. Снова Баку. Провокаторы не успевали "освещать" маршруты Серго. Сбивались с ног филеры. Посланец Ленина счастливо уходил от погони.
За долгие годы Орджоникидзе не то чтобы привык, но как-то сжился с мыслью о неизбежности борьбы с охранкой, с полицией, жандармскими ротмистрами и генерал-губернаторами. Он знал, как бороться, умел побеждать — этому способствовали и собственный нелегкий опыт, и школа Камо, и имеретинская лукавая находчивость. Несравненно болезненнее, горше Серго воспринимал удары в спину, западни, втайне подготовленные мнимыми единомышленниками.
В последних числах августа 1911 года, выиграв трудный бой с ликвидаторами в Тифлисе, Серго вновь приехал в Баку. С недоумением и плохо сдерживаемым гневом узнал, что все его десять писем и несколько телеграмм оставлены без ответа Заграничной организационной комиссией[31] чьим уполномоченным он формально являлся. Не было и денежного перевода. Не на что даже купить билет до Ростова, где снова зашевелились ликвидаторы, подбодренные приездом из Вены представителя "внефракционного" Троцкого.
Чтобы как-то облегчить положение Серго, Степан Шаумян послал экспрессом письмо Крупской. (Для большей конспирации вся почта Ленина адресовалась Надежде Константиновне.)
"Особенно печально было молчание по отношению к Серго. Около месяца оставили человека без денег для продолжения работы и в полном неведении. Ему приходилось делать самые неприятные предположения. Ввиду такого отношения ОК к делу и к людям мы теперь мало верим в. работоспособность ее… Об этом я прошу передать им. Кроме недоверия, их отношение вызвало возмущение всех товарищей".
Из всех предположений Серго оправдалось самое неприятное. Заграничную организационную комиссию к тому времени прибрали к рукам явные и тайные ликвидаторы. Представитель ленинцев Владимирский один ничего сделать не мог. И то, что Орджоникидзе испытал осенью в Баку, Ростове, Тифлисе, было еще сравнительно мелкими гадостями…