В одной из книг, посланных через знакомого "земца" официальным путем, Владимир Ильич сообщил жене свой подробный адрес, написал, как лучше ехать.
Надежда Константиновна рвется на волю. В ее письмах, хочет она или не хочет, прорываются романтические нотки. Так, она пишет Марии Ильиничне: "…у нас все по-старому, разве вот солнце светит как-то радостно, по-весеннему, а я о весне мечтаю, нет-нет и возвращаюсь к мысли: полтора месяца, а там… там я вовсе поглупею от радости, особенно, когда допутешествую до Володи… Стало тянуть на улицу, иногда вместо того, чтобы за работу сесть, отправляюсь бродить по улицам, а то как-то с утра за чтение романа взялась".
В следующем письме младшей сестре Ленина Крупская пишет: "Остался один месяц. Не правда ли, чудесно? А когда-нибудь будет и один день! Да, все будет".
Приближался этот долгожданный день — 11 марта 1901 года. Как и в Шушенском, не стали ждать ни часа. Все заранее было упаковано, багаж отправлен, билеты куплены. Заранее обо всем условились с друзьями: и об адресах, и о транспорте, и о распространении газеты. В последний вечер все друзья группами и поодиночке побывали у Надежды Константиновны. Было и грустно и радостно. Со многими она простилась навсегда, не дожили они до Великого Октября, но отдали победе революции все свои силы, свою жизнь.
Надежда Константиновна и Елизавета Васильевна выехали прямо в Москву. Крупская хотела сначала заехать в Астрахань к Л. М. Книпович, да вдруг почему-то перестал последние недели писать Владимир Ильич, и тревога звала туда, к нему. На несколько дней задержались в Москве у Марии Александровны. В те дни она жила там одна — Мария Ильинична была арестована, Анна Ильинична уехала за границу. Встретились тепло, очень они любили друг друга. Часами разговаривали о прошлом, о настоящем и будущем. Мария Александровна просила Наденьку и в дальнейшем писать ей такие же подробные письма, как она писала из Шушенского. Обещала ей это Надежда Константиновна от всего сердца, обещала также беречь сына.
Надежда Константиновна завезла в Петербург Елизавету Васильевну, так как не знала, где и как они будут жить за границей, устроила ее там и поехала к Владимиру Ильичу.
Как позднее выяснилось, "земец" зачитал книгу, где был дан Владимиром Ильичей точный адрес, и Надежда Константиновна выехала из Петербурга в Прагу, дав предварительно телеграмму. Она была убеждена, что Владимир Ильич живет там под фамилией Модрачека, так как на это имя она посылала ему письма из Уфы. В Петербурге было еще холодно и снежно. Поэтому ехала Крупская в шубе, во всей зимней амуниции.