— Жить, — просто сказал он, и — пусть это и было глупо — Дженни успокоилась. У нее не было выбора, потому что еще никогда тьма не внушала ей такой ужас. Она слышала, как стонали тросы, не выдерживая давления, как мужчина с чем-то шумно возился, как над головой, сопротивляясь, взвизгнули двери.
— Будь осторожен, — вдруг сказала она.
— Всегда, — ответил он; ладони вновь легли ей на талию, и он легко, словно играючи, оторвал ее от крыши лифта. Дженни вытянула руки и, нащупав какую-то опору, вцепилась в нее, чувствуя под пальцами ковровое покрытие. В шахте было так же темно, как и в лифте, но она поняла, что мужчина держит ее над головой на вытянутых руках (да какой же силой он должен обладать?) и проталкивает ее сквозь открытые двери. В коридоре царила кромешная тьма, и Дженни не ощущала чужого присутствия, что, впрочем, было не так уж плохо, учитывая, в каком жалком состоянии была ее одежда. Руки переместились на лодыжки, и он с силой толкнул ее. Дженни проехала по шершавому ковру как по мокрой кафельной плитке едва ли не до середины коридора, обжигая колени и живот (он не чокнутый, он и в самом деле оборотень!).
Развернувшись, она поползла назад к открытым дверям лифта.
— Вылезай, — закричала она в темноту, услышав, как лопается очередной трос. — Ну же! Быстро! Ты еще успеешь, чертов псих!
— Отойди от дверей, — рявкнул он в ответ. — Ты все равно ничего не увидишь, только можешь упасть в шахту. Отойди…
Следующие несколько недель Дженни будет преследовать мысль о том, что его последние слова предупреждали ее об опасности. Потому что в эту самую секунду порвался основной трос, и кабина лифта пролетела пять этажей до земли.
Ее насильник стал ее спасителем. И расплатился за это собственной жизнью. Но ведь ей должно быть это безразлично. И теперь она может расслабиться. И Дженни расслабилась. Расслабилась так, что зарылась лицом в пыльный ковер и зарыдала, словно сердце ее было разбито.
Конечно, были вопросы. Вопросы всегда бывают. И когда Дженни перестала плакать, то попыталась на них ответить. Нет, она не знает имени пассажира лифта. Нет, она не знает, как он справился с замком на люке. Нет, она не знает, как ему удалось взломать предохранительные блоки, открыть двери в шахту, поднять Дженни на несколько футов и вытолкнуть ее в безопасное место. Нет, ей не надо к врачу. Нет, она не сможет опознать тело, когда они обнаружат его, потому что она никогда не видела лица мужчины. Нет, нет и еще раз нет.
Дженни в чем-то понимала администрацию здания. Полуголая женщина, бьющаяся в истерике, только что чудом избежала смерти на вверенной им территории, и теперь собирается просто уйти домой. Естественно, они не могли вот так ее отпустить.