И снова я скажу: возможно, так оно и есть. Мало ли на свете безумцев, убежденных в том, что законы вероятности к ним не применимы.
А может, он тогда был вне себя от ужаса и мечтал оказаться где-нибудь подальше от Тумстоуна.
* * *
Малькольм Белл сидит за пультом лунной баржи класса «Б». Скорость движения — примерно сорок километров в час, пункт назначения — строящаяся солнечная батарея на гряде в трех часах езды от базы. Кабина служит дополнительным укрытием, благодаря ей внутри скафандра температура воздуха поддерживается в комфортном диапазоне; иное дело, если бы в течение всего рейса водитель подвергался жестокому воздействию чистых солнечных лучей. Но в кабине отсутствует воздух — это типично для того времени и для тогдашнего уровня технологии.
Белл не в форме — накопилась усталость. Он никому не признается, что последние ночи плохо спал. Охотно бы взял отгул, будь здешняя производственная культура снисходительна к таким вещам, как неявка на работу по болезни. Сколько уже лет продолжается освоение Луны, а жизнь на ней по-прежнему не сахар. Девиз простой: можешь ходить — значит, можешь и вкалывать, и Белл достаточно подвижен, чтобы служить винтиком механизму, который обеспечивает жизнь на этом каменном шарике.
Белл все понимает и не жалуется, но ведь он — человеческое существо, подвергающееся нагрузкам, способным сломать любого. В его мозгу идут одновременно четырнадцать разнонаправленных процессов. Частью это мысли о дороге, пройденной уже десятки раз, частью — о товарище, коллеге-инженере, который выставил себя настоящей скотиной. Еще Белл выуживает в памяти имя популярного певца: что за черт, оно же нынче у всех на устах, а не вспомнить, хоть ты тресни! — и при этом мечтает о простое, тогда получится повидать друзей, Минни и Эрла. А еще он краешком мозга думает о Дестри — вот же угораздило этого сукина сына свихнуться. Да, Дестри, черт бы тебя побрал…
Белл понимает: это глупо. Нет смысла бояться Дестри. Все равно что бояться молнии, которая или ударит в тебя, или не ударит. Если понадобишься ей, уж она не промахнется. Любые страхи только жизнь портят. Что проку гадать, пронесет — не пронесет? Как карта ляжет, так и будет. Просто подожди — и узнаешь.
Да и Дестри, по всему, уже мертв. Ну, какая вероятность, что он рыщет где-то здесь, вдали от баз снабжения, и высматривает другую такую же крысу лунной пустыни, чтобы сделать ей гадость? Это уже давно не человек, а банка протухшей тушенки. Испекся в своем скафандре, а может, и взорвался, распертый гнилостными газами. Образ, конечно, отвратительный, но единственно возможный, потому как Дестри — не монстр, а всего лишь человек, которому выпал несчастливый билет в лотерее под названием «Ну, любит Господь иногда пошутить».