Даже маленький проблеск синевы стал бы обнадёживающим признаком, но и сегодня небо было таким же, как всю прошедшую неделю, – безжалостно серым и холодным.
Она намеревалась игнорировать его, а вернее их обоих, когда они проезжали мимо, как если бы их не было вовсе. Его друг проехал быстрой ровной рысью; подмигнул ей, весело поприветствовал возчика, и вот он уже далеко впереди.
Но незнакомец, привлёкший её внимание, замешкался, всё замедляя и замедляя ход лошади по мере приближения к ней, до тех пор, пока не приблизился настолько, что она почувствовала запах влажной шерсти его плаща. Она больше не могла притворяться, что его здесь нет.
Неохотно, почти против воли она посмотрела на него.
Его глаза были такими же серыми, как и небо, а пристальный взгляд опалил её огнем.
А затем он отдал ей свою шляпу.
И тогда она внимательно разглядела его. Твёрдое мужественное лицо, словно вырезанное искусным резчиком, прямой надменный нос, тонкие, прекрасно очерченные губы. Воплощение мужской красоты.
Это был один из тех моментов, когда время замедляется и тянется целую вечность, а заканчивается мгновенно.
Всё общение длилось около пяти минут. Он произнёс несколько слов, но она ничего не ответила. На этот раз её острый язычок подвёл её, и она сама не знала, почему. На развилке он ещё раз окинул её горящим взглядом и пустил свою лошадь галопом.
Она не понимала, что произошло между ними, кроме того, что он вручил ей шляпу и перчатки и произнёс нескольких скупых слов, но она никогда не забудет это лицо и эти холодные серые глаза.
Её онемевшие от холода пальцы слегка покалывало по мере того, как они отогревались. Перчатки оказались тёплыми – от меховой подкладки и от его горячих сильных рук. Они согрели её замёрзшие ладони.
Они согрели и её раненную душу. Доброта незнакомца была неожиданна и трогательна.
Нелл, цепляясь за борта трясущейся телеги, нетерпеливо наблюдала за медленно проплывающей мимо неё местностью, которая с каждой милей становилась всё более знакомой. Ей нужно попасть домой. Она должна действовать. Это неторопливое путешествие предоставило ей слишком много времени для горестных размышлений.
Она подняла глаза и посмотрела на верхушки деревьев, почти лишённых листьев, которые резко выделялись на сером небе. Зима пришла. Мир вокруг неё умирал.
Нет, нет, это не так. Ничего, никто не умирает. Умер только папа. Только папа. Она должна быть сильной. Она едет домой. С ней всё будет в порядке. Она соберёт деньги и вернётся в Лондон. И на этот раз она отыщет Тори …
Говорят, пока дышу, – надеюсь.