— Можно с ним поговорить? — спросил Киселев, стоя у дверей больничной палаты люкс, где лежал Малиновский, у его лечащего врача.
Женщина кивнула:
— Только недолго, он еще очень слаб.
— Постараемся его не мучить. — Павел сделал знак Скворцову, и они вошли в просторную комнату с телевизором, ванной, холодильником и санузлом.
— Шикарно, — заметил Константин, оглядывая апартаменты. — В такой красоте и поболеть можно.
— Лучше не болеть, — отрезал приятель, подходя к раненому, с изумлением прислушивающемуся к их разговору. — Здравствуйте, Юрий Анатольевич. Мы понимаем, что меньше всего вы хотели бы видеть нас, но извините: служба есть служба. Как здоровье?
— Спасибо вам, что спасли меня, — слабым голосом произнес Малиновский. — Надеюсь, вы порадуете меня известием об этой сволочи. Сколько ему дадут?
— Это решит суд, — вставил Скворцов. — Как и насчет вас.
— Насчет меня? — Юрий заметно побледнел. — Но при чем тут я?
— Возможно, вас с ним будут судить одновременно, — улыбнулся Павел, — и вы отсидите один и тот же срок. А может быть, и больший.
— Но почему? — прошептал предприниматель. Потом, испугавшись своей слабости, прибег к испытанному оружию — запугиванию: — Я сегодня же буду жаловаться вашему начальству. Меня хотели убить, вы видели всю картину и еще шьете мне какое-то дело? Да мало того, угрожаете большим сроком, чем преступнику, угробившему пятерых моих товарищей? Это вам так не пройдет!
— Успокойтесь, гражданин Малиновский. — С лица Киселева не сходила улыбка. — Жуков убил двоих: Варина и Корнийца, вас же он только ранил.
— А Пустовалов и Иванов? — оторопел Юрий и съехидничал: — Может быть, вы считаете их живыми?
— К сожалению, нет, — заметил Константин. — Однако их убил не Жуков.
Владелец отеля поднялся на подушках:
— А кто же, интересно знать.
— Вы. — Павел твердо посмотрел ему в глаза.
— Вы рехнулись? Нет, я, определенно, буду жаловаться и наделаю вам неприятностей, — заявил Малиновский, отворачиваясь. — А теперь покиньте палату. Без адвоката я не скажу ни слова.
— Разве вам неинтересно что у нас есть? — вкрадчиво спросил Скворцов.
— Что бы у вас там ни было, это бред. — Побледневший раненый всем своим видом демонстрировал нежелание продолжать беседу.
— Когда у нас только домыслы, мы не предъявляем обвинения, — голос Киселева звучал уверенно, и Юрий повернул голову, — на сегодняшний день мы оперируем фактами и уликами, например, спрятанным на даче пистолетом с вашими отпечатками пальцев, калибр которого совпадает с выпущенными в Пустовалова и Иванова пулями.
Лоб подозреваемого покрылся крупными каплями пота.