На днях я прочитал про одного такого принца. Зовут его Сало Собельский. Живет он, конечно, в Кфар-Шмарьяху. Конечно, — потому что нет лучшей резиденции для принцев, чем этот фешенебельный район вилл. Породистые собаки Кфар-Шмарьяху вступают по секрету от своих хозяев в мезальянсы с окрестными барбосами, отчего довольно бойко уже болтают на туземном иврите. Зато соблюдающие себя верховые лошади, выезжая на прогулки или прибывая на теннис, изъясняются исключительно на англо-саксонском наречии.
Репортер долго расписывает собак и лошадей Собельского и его американской жены Джейн, их коллекцию грамзаписей опер Верди, а также салоны виллы, украшенные картинами в музейных рамах. Лишь затем выясняется, что блистательный принц Сало не кто иной, как сын старого Гершеля Собельского. Бедняка-журналиста Гершеля, писавшего на идиш, хорошо знали убитые немцами литовские евреи. Гершель их заблаговременно предостерегал от Гитлера и умолял бежать куда угодно, хоть на край света. А когда его не послушались, схватил свое единственное достояние — язык идиш, и побежал без оглядки, пока не добежал до Патагонии.
Вот почему ребенок старого Гершеля из Ковно родился недалеко от Южного полюса. В обществе огнепоклонников, в тысяче километров от ближайшего города, в самом деле похожего на город, а именно от столицы Чили Сант-Яго. Уже одна эта анкетная деталь стоит, по-моему, двух верховых лошадей, пленивших репортера своими кличками: "Тоска" и "Нини". Так что поклонник Верди и его супруга могут ездить верхом на "Тоска-Нини".
После этой элегантной подробности репортер перечисляет другие заслуги Сало перед человечеством. Разговаривает на пяти языках. Состоит в менеджерах знаменитой итальянской фирмы компьютеров и пишущих машинок "Оливетти" в Осло. Управлял норвежским филиалом. Репатриировавшись в Израиль, принял израильский филиал "Оливетти". За пять лет поднял годовой оборот с постыдного одного миллиона долларов до вполне респектабельных пятнадцати миллионов.
Папа Гершель, конечно, изумился бы чекам, которые подписывает его ребенок. Ничего подобного ему и не снилось, хотя, как и все папы, он желал своему мальчику судьбу полегче своей. Намучившись в Патагонии, где решительно никто не читал на идиш, и, перекочевав поближе к цивилизации, в городок Консепсьон, всего в полтысяче километров от города Сант-Яго, Гершель послал сына учиться в благословенную Италию.
Отсюда, как можно догадаться, и музыкальные лошади "Тоска-Нини", и секретарша Сало итальянка.
Натуральная итальянка, подчеркивает репортер, замечая, что собаки Сало — натуральные норвежки. Из Осло. Одна из них отзывается на сложное имя "Ингентин", что в переводе на туземный иврит значит "Чепуха".