На самом деле никаких "надежных людей" у него в городе не было. Да и весь этот план с конспиративными квартирами родился у него только что. Целью его было заставить этих людей навести его на след городского подполья: его участников Обухович боялся меньше, чем партизан.
Однако Федор, который, видимо, пользовался среди своих товарищей авторитетом, возразил, что лезть еще раз в пасть гестапо они не желают, а будут искать партизан в лесу.
В конце концов договорились, что Михаил, как назвал себя Обухович, вернется в город к своим знакомым. Федор же с товарищами пойдет к партизанам, дня через три пришлет к лесной сторожке, неподалеку от села Выпь, верного человека, который и проведет Михаила и его друзей электромонтера и плотника — в лесной отряд.
Прощаясь, Обухович на всякий случай дал Федору адрес квартиры, где жил его знакомый — негласный сотрудник полиции.
На следующий день Обухович был в городе. Штроп, выслушав доклад агента, одобрил его план действий.
На квартиру к негласному сотруднику полиции подселили еще одного, и Обухович отправился на условленное место — к лесной сторожке у села Выпь.
Негативы переснятых приказов уже находились на пути в партизанский лагерь, откуда их должны были отправить с первым самолетом в Центр, а между тем на аэродроме полковник Фукс забеспокоился…
После визита Алексея Вилли с большим трудом поднял своего начальника. Фукс, не понимая, что с ним происходит, никак не мог оторвать голову от подушки и, поднявшись, долго ходил по комнате, словно с похмелья.
Когда наконец полковник пришел в себя, Вилли доложил шефу, что его ждал какой-то майор, но так и ушел, не дождавшись.
— Какой майор? — проворчал Фукс.
— Вы его вызывали. Так он сказал, господин полковник… — Вилли был растерян.
— Я никого не вызывал, — снова буркнул Фукс.
Вилли страшно испугался. А полковник все настойчивее требовал, чтобы Вилли объяснил, кто же все-таки приходил и почему денщик не удосужился даже спросить фамилию майора. Какое-то смутное беспокойство охватило Фукса. Он отбросил подушку, папка лежала на месте, документы были все целы. Но полковнику показалось, что шнурки на ней завязаны несколько иначе, чем это привык делать он.
Фукс накинулся на Вилли с бранью, а тот, совершенно ошалев от страха и понимая, что в чем-то провинился, лепетал бессвязные слова оправдания.
Фукс не мог отделаться от тревожного чувства.
Что это за странный визит? И почему так невыносимо болит голова? Уж не заболел ли он?
А Вилли все лепетал, что он не мог расспрашивать господина майора, он простой солдат, только выполняет приказ. Перед денщиком маячила угроза штрафной роты, а может быть, и чего-то похуже…