— Что угодно? — спросил парикмахер, откладывая газету.
— Побрейте и подровняйте волосы-длинны стали, Пока мастер взбивал пену в никелированной чашечке, Алексей рассматривал в зеркале его лицо. Было в этом человеке что-то странное, какая-то нервозность движений, пришибленность… И это насторожило разведчика.
Парикмахер, избегая встречаться с клиентом взглядом, молча орудовал бритвой.
— Как работается? Посетителей много? — спросил Алексей.
— Э-э… какие теперь клиенты! — вздохнул парикмахер.
— Место у вас неподходящее.
— Почему же? Рядом рынок…
— И виселица… Не знаете, кто такие и за что их?
Вопрос этот, как показалось Алексею, не понравился парикмахеру. Он отвернулся и стал суетливо править бритву на оселке.
— Не знаю, — наконец ответил он с раздражением. — Откуда мне знать. Это вы у немцев спросите.
Окончание процедуры прошло в молчании. А в это время из окна дома напротив агент полиции не отрывал глаз от окна.
Так и не решившись снова заговорить с внушившим подозрение мастером, Алексей расплатился и ушел.
Вероятно, произошла ошибка. И брадобрей совсем не тот человек, который нужен Алексею. Он украдкой осмотрел улицу. Несколько прохожих спешили по тротуару. Алексей свернул в ближайший переулок, нырнул в парадное, закурил, постоял с минуту и, убедившись, что в переулке никого нет, неторопливо, опираясь на палку, зашагал по дороге к своему поселку.
Дома его ждали неожиданные гости — Аня с отцом. Алексей узнал его с трудом. Афанасий Кузьмич ссутулился, постарел. На щеках и подбородке топорщилась серебристая щетина. Алексей был несколько удивлен приходом этого человека. Но, Афанасий Кузьмич, помявшись, пожаловавшись на тяжелые времена, развеял недоумение Столярова.
— Задумал я одно дело, да Анька настояла, чтобы я с вами посоветовался.
Приход Ани не удивил Алексея. Он встретил ее как-то на толкучке, куда девушка приносила на продажу десяток яиц. Алексей заговорил с ней сам, — в новом обличье, заросший бородой, в рваном пальто с чужого плеча — подарок доктора Лещевского, с палкой и мешком — он был неузнаваем. Алексей решил открыться девушке, зная, что она его не выдаст и может быть полезной — и к Лещевскому сбегает, и в любое место, куда он пошлет. Кроме того, дружеское расположение Ани, ее доброта и сердечность были ему просто необходимы. Он чувствовал себя одиноким и отрезанным от всего мира.
Зачем явился ее папаша, Алексей определить сразу не мог. Оказалось, что, Афанасии Кузьмин решил открыть собственную пошивочную мастерскую в городе.
— Отец мой был портным и меня научил работать, да только я не хотел шитьем заниматься. Не мужское это, на мой взгляд, дело. Шофером стал. А теперь надо как-то семью кормить.