* * *
- Убила и все… все… все?… Нет… нет… нет… Ты станешь моей… ей… ей… Ты станешь мной… мной… мной… - голос эхом перекатывался в моей черепной коробке подчиняя волю.
- Да пошел ты! - обрел словесную форму самый древний и действенный экзорцизм.
- Не могу… гу… гу… Теперь ты - это я… я… я… Не сопротивляйс-с-с-ся!
- Да пошел ты, - уже менее уверенно подумала я.
- Смотри!
* * *
Я открыла глаза. Первым что я увидела, был парень кавказской наружности. Но вот выражение его лица мне сильно не понравилось.
- Всего лишь жалкий человечишка, - заметил голос.
Колено само, без малейшей команды с моей стороны, согнулось, попав прямо ему в живот, затем нога полностью выпрямляется и с нечеловеческой силой ударяет ему в пах. Парень упал. Мое тело медленно, словно зомби встает и оглядывает окрестности.
За склепом стояли трое, и двое из них мне решительно не нравились. Тело метнулось к громиле, одним ударом тонкой девчачьей руки пробив ему грудную клетку…
…Темная, накуренная кухня. За грязным столом сидят трое изрядно побитых жизнью мужчин. На столе старый чайник с потрескавшейся эмалью и два пузырька из-под технического спирта. Забегает ребенок лет восьми на вид.
- Папа! Папа! У меня получилось! - радостно закричал он, показывая самодельный лук.
Родитель на минутку оторвалась от выпивки.
- Опять ты этой пакостью занялся! Лучше б что-то полезное придумал! Кыш отсюда! - с презрением сказал он и, не вставая из-за стола, отвесил отпрыску пинок…
Ненавижу!
- Прекрати! - заорала я изо всех сил. - Мне больно!
- Это еще не боль… - прошептали губы бывшего когда-то моим тела.
Пальцы полу сгибаются, по ним проходит дрожь трансформации. Мгновенье и уже плюгавенький падает на землю с разорванным горлом…
Трое подростков бьют ногами четвертого.
- Ну что, понял теперь, как к Машке приставать? - спросил один из них, чуть отдышавшись.
Жертва что-то невнятно простонала.
- Мальчики, ну сколько можно? - раздался неподалеку чарующий голосок. - Мы на дискотеку опаздываем!
- Да-да, конечно, - сказал тот самый "воспитатель". - Уже идем.
Сердце жертвы радостно забилось.
"Сейчас она войдет в переулок и увидит, чем занимаются эти сволочи… Конечно, она меня пожалеет, а им достанется по полной…" - думал он.
Каблучки прозвучали совсем близко. Остановились.
- Да не тратьте вы на это время, - скучающе произнесла она, выделив слово "это" презрительной интонацией и отвесила жертве еще один пинок своей изящной ножкой, обутой в дорогие сапоги. - А то его не хватит на более приятные вещи!
Удаляющееся шаги.
"Сука".
"Ненавижу!"
- Про-о-о-очь!!! - ментальный вопль был совершенно неприличной громкости, но мне было уже наплевать на всех телепатов мира вместе взятых. Лишь бы избавиться от чужой боли.