Сенсация? Пожалуй! Но сенсация, работающая на большую политику Англии. Правительство и владельцы газет сумеют оценить это…
И все-таки что-то мешало Колену, сдерживало изначальный восторг.
– Простите, мисс, – подумав, сказал он. – А каков ваш интерес?
– Если вы напишете о Кольцове непредвзято, кто знает, быть может, это хотя бы в малой степени поможет ему. С общественным мнением иногда приходится считаться даже правителям.
– Что ж… Вы правы. Где письмо?
На стол перед ним легло письмо.
– Спасибо, – сказала Наташа и слабо, с надеждой улыбнулась. – Когда-нибудь вы сможете с гордостью сказать вашим внукам – надеюсь, их у вас будет много, – что вы, как честный человек, помогали русскому народу завоевать лучшую для себя долю. И это будет сущая правда. Если я останусь жива, то с удовольствием засвидетельствую это.
– Я не уверен, что вы, большевики, победите, – откровенно признался Колен. – Хотя в вас очень много страсти!
Лишь сейчас, заканчивая этот разговор, он вдруг понял самое главное: эта девушка любит Кольцова. Бесстрашно и безрассудно. Хотя мог биться об заклад, что письмо, уже перекочевавшее в карман его пиджака, было отнюдь не любовное. В конце концов, чем он рискует? Завтра этот город исчезнет из его жизни. И эта страна. И кто знает, быть может, навсегда.
Начальник Севастопольского гарнизона генерал Лукьянов принял Колена сразу, не выдерживая в приемной.
Генерал сидел, утопая в невероятно большом и мягком кресле. На причудливой резьбе подлокотников покоились тонкие, с длинными музыкальными пальцами руки: генерал был неплохой виолончелист и часто любил поговаривать, что военным стал не по призванию, а по принуждению времени. Глаза его смотрели из-под припухших век живо и с любопытством.
– Какие впечатления увозите с собой в Англию? – вежливо поинтересовался генерал у Колена, и пальцы его провальсировали по подлокотникам.
– Если говорить о военных делах, должен сознаться, впечатления пока неважные, – отозвался после короткой заминки Колен, намекая на отступление деникинских войск.
– Ценю откровенность. Но очень скоро все изменится к лучшему. В армии назревают большие реформы, – светски улыбнулся генерал.
– На это надеются и в Лондоне, – издалека начал говорить о главном Колен. – И поэтому мы, я бы сказал, очень сдержанно информируем английскую публику о событиях, которые происходят здесь в последнее время.
Лукьянов понимающе кивнул головой:
– Мы ценим вашу лояльность, господин Колен. И готовы во всем способствовать.
– Ловлю вас на слове, генерал! – Колен достал из кармана газету. – Хочу просить вас помочь мне сделать одно необычное интервью… Короткое интервью и фотоснимок.