Все это Владимир Тычковский прекрасно понимал, осознавал также, что рано или поздно его все равно поймают. Идти ему, по большому счету, некуда. Поэтому он хотел сполна насладиться свободой. В доме находились две женщины, обе – лакомые кусочки, особенно молодая, и его заклятый враг – Дмитрий Киба. Тычковского он особенно раздражал и, кажется, что-то нащупал. Не хватало еще, чтобы какой-то докторишка защитил на нем, Избранном, паршивую диссертацию! Не бывать этому! Тычковский раздумывал: с кого бы начать? Скорее с Кибы, а женщины подождут. Они уже никуда не денутся. Он рассчитывал, что дорогу расчистят не скоро и времени у него достаточно. Но сначала надо выбраться из-под замка…
Не спалось и Дмитрию Кибе. Цель у него была простая: выжить. Протянуть до утра, максимум – до вечера следующего дня. Надо думать о хорошем: дорогу завтра расчистят, и милиция приедет сюда искать Тычковского, потому что… Да потому что они будут искать его везде, черт возьми! Должны же они что-то делать! Из психиатрической больницы сбежал опасный преступник! Маньяк! «Ах, Рита, Рита, как же ты так, а?» – сокрушался Киба, проверяя на прочность запертую дверь. Потом спохватился: выйду я, и что? Под замком гораздо безопаснее, чем в такой компании. У каждого из них диагноз на лбу написан большими буквами. И врача из психиатрической лечебницы они ненавидят гораздо больше, чем сбежавшего оттуда Тычковского. Этот им свой, такой же пострадавший от рук врачей, жертва правосудия, как они думают. И даже не представляют всей опасности, которая от него исходит. В особенной опасности женщины, хозяйка и ее гостья, рыжеволосая красавица. Тычковский на таких особенно падок. А до утра еще надо дожить. Продержаться, сколько хватит сил. Надо дождаться приезда милиции, сдать им Тычковского и поехать к Верочке и детям. А для этого надо проявить изобретательность и, главное, не спать. Потому что Тычковский наверняка сделает попытку расправиться с человеком, которого считает своим смертельным врагом…
Кит тоже не собирался спать. Он шел к гипнотизеру за правдой.
А Лидия, которая, сама того не желая, задремала, спала тревожно. Она все еще переживала отказ своего сожителя дать ей позвонить в милицию и упорное нежелание Машеньки вызвать хотя бы санитаров из психиатрической лечебницы. Потом она вдруг подумала: и в самом деле, зачем? Что это даст? Надо как-то иначе. Решение созрело у Лидии еще вчера, когда она настояла на том, чтобы их обоих запереть, но она все еще верила, что случится нечто. Ей будет какой-то знак или голос. Голос свыше. Поэтому, проснувшись, она первым делом прислушалась.