— И знать вечно, что какие-то существа могут запросто вломиться в твою жизнь? Так, что ли, мне это понимать?
— Не в этом суть, Виталик. Всего полчаса назад ты узнал, что все подвластно Создателям. Что мы не просто чудо природы, а специально созданные Богом существа. Возможно, что именно для этой Игры. Понимаешь? Это напугало тебя.
— И ты понял, что умрешь, — добавил Василий тихо. Совсем не понимая, что делаю, я перевел ствол транстерминатора на него. Сердце мое бешено колотилось, и тут только я осознал по-настоящему, насколько взвинчен. До какого предела дошел. И еще, что я не только зол на все, что происходит со мной, но и вправду напуган. Настолько сильно, что грань страха почти стерлась с гранью злости. Это и называется слепым безумием.
— Стоп! Не говорите больше ничего! — приказал я, мотая головой. Надо собраться. В конце концов я вернулся не для того, чтобы разводить демагогию о том, что есть хорошо, а что плохо.
Мне ведь нужно совсем другое.
— Ты устал? — это Вероника. Преданно заглядывая в глаза. Я отвернулся, посмотрел на Василия. Он не двигался и не сводил с меня глаз. Ожидал, когда я приму решение, что с ними делать.
— Нет, я не устал. Прекрати постоянно создавать иллюзию, что я слаб и беспомощен. Ладно, у тебя есть день. ги, сила, бессмертие, но и я тоже не обезьяной родился Думать своей головой умею.
— И что же ты надумал? — спросил Вася. Мне показалось, что он уже все понял. Ну и хрен с ним тогда.
— Ты говорил о жрецах, которые могут общаться с Создателями. Мне нужно поговорить хотя бы с одни из них.
— И что это тебе даст? — спросил Вася, поднимаясь наконец из своего кресла. Посмотрел на часы. — У тебя в запасе минут десять, а потом Исправители выйдут на твой след.
— А мне наплевать, — ответил я.
— С каких это пор тебе стало плевать? Час назад был испуган и подавлен. Ты хотел узнать только, зачем тебя преследуют. А теперь? Ты же на себя стал не похож. Дергаешь транстерминатор из стороны в сторону, как эпилептик. Скажи, для чего тебе надо разговаривать со жрецом?
Я задумался: отвечать или нет? Злость немного утихла.
— Не скажу. Твое дело отвести меня к нему, а дальше я постараюсь сам выпутаться из этой передряги.
Вася усмехнулся так, словно хотел сказать, что передряга — это еще очень слабо сказано.
— Так мы, получается, заложники?
— Получается, что так— ответил я. — Вам обоим придется пойти со мной.
— Что ж, у кого в руках оружие, тот, как говорится, и хозяин. — Вася встал. — Твоя затея глупа, но если ты сам хочешь умереть в мучениях, то это только твоя воля.
— Я вообще не хочу умирать.